Богиня вновь захлопала ресницами.
— Но… не переживай, ты получишь свою награду, — сказала Сионора. — Я богиня! Мне многое подвластно! Я дам тебе то, о чем ты сейчас больше всего мечтаешь: я отправлю твой разум в прошлое. Ты вернешься в тот день, когда я поставила на твоей руке метку любви! Твоя избранница снова будет рядом с тобой. Ты сможешь любить ее и оберегать от всех невзгод!..
— Тупая дура!
— Ты забываешься смертный!
— Ну, неужели ты считаешь, — сказал колдун, — что я буду рад оказаться рядом с двенадцатилетней девчонкой, которую уже почти не помню? Зачем она мне теперь? Я был тогда наивным юнцом.
— Но… ты же любишь ее! Ты пришел, чтобы ее спасти!
— Я пришел сюда, чтобы исполнить клятву. Я клялся оберегать и защищать Анечку! Кто еще мог ей помочь?! Это был мой долг!
— И ты не любишь ее?
— Причем здесь любовь? Прошло много лет. Я даже не помню ее лицо. Я видел твою метку на своей руке и думал, что Анечке все еще нужна моя помощь.
Оливии показалось, что колдун больше не выглядит страшным и грозным. Его плечи поникли, в глазах читалась усталость.
— Ты увидишь ее, и былые чувства вернутся!
— Нет, — сказал колдун. — Не смей этого делать, глупая женщина! А иначе я вновь соберу армию и пройду вместе с ней по миру, разрушая твои храмы. Обещаю тебе это. Не порть жизнь бедной девочке: не нужен ей такой муж, как я. Да и не смогу я быть ее мужем.
— Не называй меня глупой! — сказала богиня. — А иначе я!.. Чего же ты хочешь? Ведь я должна тебя как-то наградить.
— Просто убей меня.
— Не могу. Что скажут люди? Ты совершил во имя любви подвиг, а я оставила тебя без награды?
— Соврешь им что-нибудь. Ты это умеешь.
— Ты очень дерзок, колдун! — сказала Сионора. — Но… я придумала тебе награду. Я дам тебе новую жизнь.
— Зачем?!
— Чтобы ты научился уважать женщин.
Вступление второе
— Суинская коллегия! Да помню я свое обещание! — сказал архимаг Северик.
От волнения у меня пересохло во рту.
— И… когда? — спросил я.
— Напомни, каков был наш уговор?
— Я служу вам сто лет. А за это получаю в награду новую жизнь в другом мире. Вы обещали, что в том мире я буду мужчиной и сохраню все те знания, которые получил за прошедшее столетие.
— Все верно.
— И когда я… умру?
— Ты отвлекаешь меня глупыми разговорами, — сказал архимаг. — Разве я дал тебе повод усомниться в моих словах?
— Нет, господин, — сказал я. — Но сегодня исполняется ровно сто лет с того дня, как вы переместили мою сущность в это тело. Я честно служил вам все это время.
— Я знаю, — сказал Северик.
Он нахмурился.
— Суинская коллегия! До окончания столетнего срока осталось восемь часов. Еще можно успеть сделать многое. У тебя нет работы на это время?
— Есть, господин, — сказал я.
— Так займись ею! — сказал архимаг.
Я поклонился, развернулся, чтобы уйти. И тут услышал его слова:
— И знаешь, Сигей… никогда бы не подумал, что скажу это, но я буду по тебе скучать. Это правда. За это столетие ты стал мне настоящим другом. Иди, работай.
Глава 1
Меня зовут Сергей Максимов, и я… не трансвестит!
Хотя, любой, кому посчастливилось бы увидеть меня сейчас, подумал, что я лгу.
Во-первых, меня теперь зовут Нарцисс (все знакомые в этом мире, кроме воспитателя, называют меня «пупсик»), и я единственный принц королевства Уралия (нет, не наследный — наследуют трон здесь исключительно по женской линии). А во-вторых, судя по моему внешнему виду, именно на трансвестита я и похож. А кто еще носит шелковую рубаху с кружевными манжетами и воротником, тонкие колготки и толстый слой косметики на лице?
— Принц, вам нужно добавить румян, — сказал Жасмин. — Вы кажетесь очень бледным. Что подумает ваша жена? Она может решить, что вы больны!
Стиль одежды моего воспитателя Жасмина — сорокалетней располневшей особи мужского пола — напоминал мой: те же колготки, кружева и яркая помада на губах.
— Румяна невкусные, — ответил я.
— Их нельзя есть, — сказал мой воспитатель. — Они нужны для того, чтобы сделать вас красивым.
— Я и так красивый!
— Безусловно! Но наша цель — сделать вас еще прекраснее! Чтобы у вашей жены при виде вас захватывало дух! Она ни на миг не должна усомниться в том, что ей достался самый лучший мужчина на свете!
— Я самый лучший!
— Несомненно, мой принц! Несомненно!
Я зажмурил глаза, позволяя Жасмину щекотать мое лицо кисточкой. За те недели, что нахожусь в этом мире, я уже привык к тому, что мое лицо используют в качестве холста для рисования.