Ага… Та девушка-проститутка про которую говорила Юдзуки-сэнсэй это Ивакура-сэмпай.
— “Ивакура Юкиё сегодня ты идешь вот в это место!”, “Сегодня ты удовлетворяешь этого человека”. У меня было очень много опыта. Меня насиловал богатый старик в шикарном гостиничном номере. Меня имел иностранец в собственном самолете на высоте 10000 метров. С другой же стороны… Меня трахали бомжи в грязном парке незнакомого города. Меня забирали байкеры в свой клуб, где любой мог выебать меня за 300 йен! Это все, конечно, необычно… но все же я прошла через Ад.
Так вот что ей пришлось пережить…
— Это продолжалось три месяца. И затем Юдзуки-сэнсэй приказала мне:
“Ивакура Юкиё, как насчет того чтоб продать своё тело студентам травившим тебя? Как много нам следует брать за раз?” Сказала она.
Ж-жестоко! Сэнсэй рассмеялась.
— Это был мой предел, я держалась потому что все мои партнеры были незнакомцами. Я сразу сбегала ото всех. Но продавать себя в школе? Я не смогла. И поэтому я попросила сэнсэй:
“Я лучше умру, чем сделаю это… прошу, убейте меня”.
У Ширасаки-сан перехватило дух. Ивакура-сэмпай продолжает говорить…
— В тот момент я отчаялась. Я ненавидела своё тело. Мне казалось, что нет в мире человека грязнее меня, я думала что моей жизни конец… но Сэнсэй не разрешила мне умереть.
Уставившись в монитор сэнсэй заговорила счастливым тоном.
— Я сказала Ивакуре-сан: “Что ты несешь, как ты можешь говорить, что жизнь кончилась?”.
Ивакура-сэмпай в студ. совете выдавливает из себя слова через силу.
— Конец. Обратно пути нет, сказала я ей… и она ответила:
Сэнсэй и Ивакура произнесли одновременно.
— “Относись к этому так, будто ты была мертва до этого момента. Ивакура Юкиё переродится!”
Сэнсэй улыбается, Ивакура бросается в плач. Ширасаки ошарашенно стоит в студ. совете, а я беззвучно удивляюсь.
— На следующий день я не занималась проституцией. Но Юдзуки-сэнсэй по-прежнему приказывала мне ” Ивакура Юкиё иди туда-то”, ” Встреться с тем-то”. Но все места были высококлассными салонами, все люди были учителями и наставниками по разнообразным вещам. И они все были женщинами, я не виделась ни с одним мужчиной. И я постепенно изменилась.
— Изменилась?
Тихонько пробубнела Ширасаки.
— Верно… сначала во внешнем виде. Кожа и волосы стали чудесны, стиль тоже поменялся. То как и что я говорю тоже поменялось. Я переставала быть похожей на себя… И вот, все больше и больше народа захотело говорить со мной в школе. Но внутри я была все той же. Сэнсэй однажды сказала:
“Ивакура Юкио ты станешь президентом студ. совета на следующих выборах”.
Дьявол улыбается.
— Я ответила: ” Это невозможно, эта роль совершенно мне не подходит” и сэнсэй продолжила: “Верно, не подходит. Поэтому притворяйся. Притворяйся президентом!”
— Притворяться?
— И меня заставили брать уроки актерской игры. Думаю все было спланировано изначально. Сэнсэй не прекращала “Играй. Ты же можешь сыграть в пьесе, верно? Это просто ложь, в конце концов. Просто представь какой президент понравился бы твоим мерзким одногруппникам и стань им”.
Это всё фальшь! Всё, что мы знаем о президенте студ. совета…
—Я сделала как мне было велено… Убила свою личность и превратилась в то, чего ждут все от президента студ. совета. А затем меня избрали. Сейчас я со всеми хорошо лажу. Кто-то даже хочет быть как я. Когда я стала президентом сэнсэй перестала меня вызывать… может я ей надоела, она опустила меня на самое дно отчаяния. Но… она дала мне и надежду… я говорила про своего парня из университета, верно?
— Да..
— Я думала что больше никогда не смогу полюбить, но когда я его встретила… то тут же влюбилась. И я решила… попробовать метод сэнсэй.
— Да ну?
— Верно. я играла… представила какую любовницу он хочет и сыграла её. Я смогла забыть прошлое. Я играю и люблю его так сильно как могу. Я люблю!
Ивакура-семпай рыдает. Ширасаки тихонько её обнимает.
— Мы разные…
Ивакура-семпай удивленно смотрит на Ширасаки.
— Ты только что сказала мне это… то что мы переживаем одно и тоже.
— Да.
— Но это не так…Ивакура-семпай, твой опыт куда более ужасный чем мой.
— Пережить такое… и всё же!
— Ширасаки-сан!
— Я думала что нет никого несчастнее меня…. я была такой дурой… такой идиоткой. Нестерпимой…
Ширасаки тоже разнылась. В этот раз её обнимает Ивакура-семпай…
— Хорошо… не обращай внимания… не надо.
Я всё смотрел на них.
— Ну что, пошли?
Юдзуки-сэнсэй поднялась со стула и поставила чашку на стол.