Мама Кудо этого не признает. Она считает, что сделала всё по собственной воле.
— Кому какое дело. В любом случае, твоя привычка возиться с мужчинами до добра не доведет. Любой увядает рядом с тобой.
— Это уже нам решать. Мне не нужны упреки Шефа Танидзавы!
— Если это отражается на работе Ямаоки… то нужны!
Комната умолкает.
— С самого начала ваших с Ямаокой отношений… он перестал работать на меня или на “Его превосходительство”. Он даже не смотрел на своих подчиненных. Он смотрел лишь на тебя. Поэтому и стал таким!
— Это неправда! Мы стараемся изо всех сил!
— Об этом будут судить другие! Не оценивай сам себя!
Ох, они так будут вечно.
Просто трата времени.
Мама Кудо совсем не хочет слышать других.
Но…
— Хм… Кудо-сан. Я не знаю ничего о вас… я не думаю, Не думаю, что мне стоит такое говорить, но…
Но всё же, я должен сказать…
— Не стоит оправдывать свою измену перед своей дочерью. Вы понимаете, как себя чувствует Мичи при виде такого позора от родителя?
Мама Кудо удивленно смотрит на Мичи.
Мичи…
— Спасибо за заботу, но я в порядке.
Мичи холодно смотрит на свою мать.
— Я не считаю её своей матерью.
— Мичи! Как ты смеешь такое говорить!
Мама Кудо выплескивает гнев на Мичи.
— Я не признаю людей, которых не уважаю своими родителями.
— Ах ты дрянь!
Злобная Мама Кудо хватает Мичи и пытается ударить её.
Мичи… даже не собирается уворачиваться.
Она не против того, чтобы мама ударила её.
Но…
Трость вонзается в бетонный пол у её ног… Мама Кудо останавливается!
Реика смотрит на неё.
— Я не позволю вашему невежеству зайти еще дальше.
— Что с тобой не так… не лезь в семейные дела.
Кричит Мама Кудо… Реика:
— Где вы здесь видите семью?
Реика смотрит прямо на Маму Кудо.
— Не говорите “женщина” и “мама” как вам заблагорассудится!
Секи-сан влезает в их разговор.
— Фудзимия-сан, успокойся. Кудо-сан, ты тоже!
Секи-сан смотрит на директора Ямаоку.
— Ямаока-сан… слушай. Ты одержим этой женщиной. Она владеет тобой.
— Владеет?
— Да, нет ничего более ничтожного для мужчины, чем жить вот так. Я презираю тебя.
Слова Секи-сан жестоки.
— Разве вам не кажется, что для людей в вашем возрасте это просто жалко?!
И тут…
— Хи-хи-хи, ахахах…
Марго-сан рассмеялась.
— Марго-сан?
— Вы все ошибаетесь. Вы не должны злиться на таких невзрачных взрослых. Смейтесь над ними, высмеивайте их… этому меня научили.
— Да, ты права. Если Кёко-сан была бы здесь, то сказала бы тоже самое.
Нэи-сан тоже засмеялась.
— Ахахаха, такие глупые. Это же так стыдно! Эй, Йо-тян, тоже смейся!
Я…
— Прошу, смейся… думаю и мне тоже нужно…
Мичи скривила губы, из её глаз вот-вот польются слезы… но она заставляет себя смеяться.
— Этот… этот человек не моя мать. Я буду смеяться… мне… нужно смеяться…
Мичи…
Я обнял её.
— Господин…
— Шеф, оставьте их. С ними бесполезно говорить.
Сказала Секи-сан.
— Угу, ты права.
Шеф Танидзава посмотрел на директора Ямаоку.
— Прямо сейчас ты не можешь спуститься и покинуть отель. Пережди пока в эвакуационной комнате на 32 этаже. Маршрут – 8А. Сиди там, пока с врагами не будет покончено.
Он заявил…
— С этого дня… вы оба уволены. Вы не соблюдали и не подчинялись моим приказам. Вы освобождены от выполнения обязанностей… вам не заплатят отходные.
Директор Ямаока и мама Кудо даже не взглянули на шефа Танидзаву.
— Извините, но… поскольку вы работали в службе безопасности Кудзуки. Вам будет сложно найти работу. Рекомендаций для других компаний вы не получите. Поскольку это было дисциплинарное наказание. Пожалуйста, подумайте о том, что вам больше не позволят охранять людей.
Оставив директора Ямаоку и мама Кудо позади, в конференц-зале…
Мы шли по коридору отеля.
Члены из “экстренной эвакуационной комнаты” шли вместе с шефом Танидзавой и Кудзуки Кэнши, передвигаясь большой группой.
— Вот эта комната.
Шеф Танидзава остановился перед дверью.
— Это командная комната для операций связанных с главной линией обороны… “штаб-квартира”.
— Она на этом этаже?
Марго-сан спрашивает… Шеф Танидзава:
— Нет-нет… вся эта комната – лифт, который может свободно перемещаться между 20 и 25 этажами.
Короче говоря, если враги захватят 20 этаж, то штаб-квартира может подняться на этаж выше?
— Ладно, заходим.
Внутри комната, где-то на двадцать татами… было десять человек.
Стены были по напичканы мониторами.
Похоже, что видео со всех камер наблюдения в отеле анализируются в этой комнате.
— Какова обстановка?