Взяв себя в руки, Сабрина заставила себя подняться. Скрывая свою растерянность под учтивой улыбкой, она поспешила вниз и присоединилась к гостям.
Не одна Сабрина пыталась понять, что задумал Бретт. Еще Олли было чертовски любопытно, как будет вести себя дальше его хозяин. Естественно, у Олли были свои мысли на сей счет, и он хотел, чтобы хозяин все уладил прежде, чем он займется собственными делами.
А у Олли появились собственные дела… Юная Люп уже давно заарканила его, и он подумывал даже, что если хозяин решит осесть, это будет не так уж плохо. Размышляя о приятной перспективе счастливого будущего, осененного чарами смуглокожей и темноволосой Люп, Олли застыл с начищенным до блеска башмаком Бретта в руках и с мечтательной улыбкой на лице.
— Ты что, совсем прирос к башмаку? Сколько мне еще ждать?
Олли торопливо отдал башмак Бретту.
— Прошу прощения, хозяин. Я… я задумался.
— Точно! — Бретт усмехнулся. — Уж не об очаровательной ли маленькой девчушке с оленьими глазами?
Олли как стоял, так и остался стоять с открытым ртом.
— Откуда вы?.. — Он умолк, вспомнив, что от взгляда хозяина ничто не ускользает, и покорно подтвердил:
— Ага, сэр, это она.
— Ладно, — милостиво отпустил ему грехи Бретт, — по крайней мере теперь понятно, почему, когда я зову тебя вечером, тебя можно найти только на кухне. Могу я поздравить тебя, Олли?
Олли помедлил с ответом.
— Как сказать, хозяин.
— О? Что это значит? Мне надо идти к ее родителям и просить за тебя? — насмешливо спросил Бретт, завязывая на талии черный шелковый пояс.
— Ну, — в конце концов выдавил из себя Олли, — скажем, многое зависит от вас, хозяин. Особенно от того, что вы хотели сказать, когда целовали мисс Сабрину сегодня днем. Ежели вы желаете связать себя узами брака…
Бретт сжал зубы. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Надо сказать, Бретт выглядел весьма романтично в алой шелковой рубашке и черных панталонах, украшенных позолотой. Не говоря уж о его бронзовом живом лице, иссиня-черных густых волосах и зеленых глазах, непроницаемых и загадочных, как жадеит.
— У тебя сомнения? — ласково спросил Бретт, но лицо его ничего не выражало.
Олли судорожно вздохнул. Уже бывало такое, что Данджермонд заставлял его по-настоящему нервничать, и сейчас было то же самое. От высокой стройной фигуры исходило ощущение такой силы, что у Олли появилось неприятное ощущение, будто перед ним бочонок с порохом, а фитиля осталось совсем мало.
Задумчиво почесав мочку уха, Олли сказал с обычной прямотой:
— Две недели назад у меня их не было. А теперь… — Он смущенно глянул на Бретта. Никогда еще не видел вас таким и ничего не понимаю. То ли вы любите, то ли нет? А если нет, зачем вам понадобилось устраивать сегодняшнее представление?
— Любовь и брак, мой маленький друг, имеют между собой мало общего, — устало ответил Бретт, и глаза у него посветлели. — Все очень просто. Я очень уважаю дона Алехандро. А у Алехандро есть дочь, у которой есть недостойный ее кавалер, отчего Алехандро очень страдает. Ты меня понимаешь? Олли кивнул.
— А какое отношение это имеет к вашей женитьбе на мисс Сабрине? — хмуро спросил он. — Вы ведь не тот недостойный ее кавалер?
— Действительно, не тот, — смеясь, подтвердил Бретт. — Я даже уверен, хотя Алехандро ничего мне не говорил, что сделай я предложение Сабрине, он был бы счастлив. — Улыбка исчезла с его лица. — Возможно, я и решусь на это. Выйдя за меня замуж, Сабрина по крайней мере получит мужа, который не доведет ее до нищеты, да и Алехандро не надо будет бояться, что все им заработанное развеют по ветру.
Олли понимающе поглядел на него и покачал головой.
— Никогда не думал, что наступит день и я увижу, как мой хозяин морочит самого себя! Бретт сжал кулаки.
— Ты, кажется, начинаешь забываться!
— Да? — совершенно не испугавшись, переспросил Олли. — Знаете, что я думаю? Я думаю, вы бежите от правды. Если вы считаете, будто хотите жениться на мисс Сабрине лишь для того, чтобы спасти ее от Карлоса или угодить дону Алехандро, вы дурачите самого себя, хозяин! И черт меня подери, если я не прав!
Бретт долго-долго молчал.
— Ты что, думаешь, будто я сам не знаю? — наконец прорычал он и вышел из комнаты.
Глава 15
Остаток дня Сабрина выдержала с трудом. Куда бы она ни пошла, везде ее встречали затуманенные глаза и понимающие улыбки женщин и шутливые намеки мужчин. Она уже готова была взорваться от ярости, когда к ней подошел Алехандро и потрепал по плечу:
— Умный выбор, чика. Очень умный. Я счастлив.
Даже Бонита только раздражала ее, когда помогала ей одеваться.
— Сегодня совсем особенный день, моя голубка, — приговаривала, улыбаясь, она.
Сабрина с трудом сдержалась, чтобы не ответить грубостью.
— Да, так и есть, — сказала она, как будто не понимая намека служанки. — Восемнадцать лет бывает только раз в жизни… И я очень счастлива, что все меня любят и все очень добры ко мне.
Бонита ждала совсем не этих слов, но лишь молча пожала плечами. Если малышке хочется поиграть в секреты, почему бы не поиграть? В восемнадцать лет любовь — радость. Да еще когда тебя любит такой мужчина, как сеньор Бретт Данджермонд…
Несмотря на суровое испытание, которому Сабрина подверглась днем, она вовремя приняла ванну и принялась одеваться. Она ощущала волнение в груди, но, сколько ни пыталась твердить себе, что Бретт останется таким же, как вчера, далеким и холодным, не обращающим на нее ни малейшего внимания, все-таки одевалась она так, словно впереди ее ждало что-то особенное, чего с ней еще никогда не было.
Снизу до нее доносился смех гостей, и вдруг она почувствовала, что в ней больше нет ни гнева, ни раздражения, ни смятения.
Полная серебристая луна вставала над лесом, воздух был теплый и нежный, как шелк, аромат жасмина и роз щекотал ноздри и возбуждал чувства. Гитары и маримбы звали пуститься в пляс. Это была ночь любви, ночь ожиданий, надежд и обещаний.
Янтарные глаза Сабрины горели, как звезды, щеки разрумянились, так она спешила, волновалась, стремилась сойти вниз… и увидеть Бретта. На ней было новое платье, подарок отца, — необыкновенное творение из тончайшего голубого шелка, привезенное из Испании. Оно очень шло к ее волосам цвета красного золота и персиковой коже. Глубокий вырез открывал любопытным глазам крепкие груди, и высокий алый пояс, украшенные великолепными кружевами юбки и совсем маленькие рукавчики, приспущенные с плеч, вызвали у Сабрины довольный смешок, когда она оглядела себя в зеркале. Серебряные браслеты, подаренные Бонитой, весело позвякивали на запястьях, серебряные сережки проглядывали сквозь густые пряди. Чмокнув Бониту в щеку, отчего лицо служанки расплылось в счастливой улыбке, Сабрина выбежала из комнаты, готовая ко всему, что ей уготовила эта праздничная ночь.
Едва она спустилась по лестнице, как, откуда ни возьмись, появился Бретт, также решивший, что этот вечер он должен запомнить на всю жизнь. Они молча смотрели друг на друга…
Ни для того, ни для другой эта встреча не была случайной. Бретт почти не отходил от Сабрины, и хотя они мало разговаривали, но понимали друг друга с одного взгляда, с полуулыбки.
В центре внимания Сабрины был только Бретт, но она была королевой бала, и он завороженно смотрел, стоя у колонны, как она кружится в объятиях своих партнеров. Но стоило стихнуть музыке, и он сразу оказывался рядом, давая всем понять, что она только его дама.
Алехандро наблюдал за происходившим с довольной улыбкой и нежно поглаживал серебряный браслет на запястье, давний подарок Елены. «Она будет счастлива, моя любовь… счастлива и любима!» — еле слышно шептал он.
Карлос и Франсиска, наоборот, были недовольны, но их шипение не могло испортить Сабрине радость.
Даже когда Карлос, кружа ее по двору, злобно прошипел: