Она хочет что-то сказать, но он опережает ее.
— Нет, это глупый вопрос. Даже не отвечайте на него. Уолтер погиб. Почему же Вам нельзя было выйти замуж? Извините.
Он направляется к кухне, как будто собирается заняться завтраком, но готовить явно не из чего. Ему просто нужно занять себя чем-нибудь, отвлечься. Стоять на месте уже невмоготу.
Мэри Энн не нашлась с ответом.
— У меня просто вырвалось это. Простите.
— Я все понимаю.
— Так что еще Вы привезли показать мне? Вы ведь сказали, что у Вас есть кое-что еще.
Он приглашает ее присесть на матрац, который служит ему диваном, и она садится, аккуратно одергивая юбку. Майклу совестно за то, что он усадил ее здесь. Матрац не совсем чистый. Как впрочем, и все в этом доме. Обстановка явно не для нее. Ему следовало бы предложить ей кое-что получше.
Она достает еще одну фотографию, на этот раз маленькую и с загнутым уголком, и протягивает ему.
— О Боже. Четыре мушкетера.
Уолтер, Эндрю, Бобби и Джей. В первый день после высадки на тот вонючий остров. В памяти опять оживают сцены из прошлого. Он кладет фото на матрац. Может быть, потом он и будет рассматривать его часами, но сейчас нужно отложить его в сторону.
— Я даже не представляю, что все это значит, Мэри Энн. А Вы?
Он позволяет себе взглянуть на нее. Он знает, что все это время она изучала его.
— Знаю ли я? Могу ли объяснить?
Вновь воцаряется молчание.
Она опускает руку в сумку и на этот раз достает маленькую плоскую коробку. Он чувствует, как у него внутри все сжимается. Он не знает почему, но ему не хочется дотрагиваться до коробочки. Она кладет ее к нему на колено, и он с опаской, будто в ней может прятаться ядовитая змея, открывает крышку. Но содержимое гораздо опаснее змеи. Это армейская медаль.
— «Пурпурное сердце»[1] Уолтера, — говорит Мэри Энн.
Она могла бы и не говорить этого. Он и так знает, что это. Резким движением он захлопывает коробку и возвращает хозяйке. Ему кажется, что лицо его сейчас мертвенно-бледное.
— Я не в силах смотреть на это.
— Почему?
— Я не заслужил этого. Я хочу сказать…
— Ты сам-то слышишь, что говоришь, Майкл?
— Нет, нет, я никогда не слушаю себя, когда говорю.
Она смеется, возможно, над его волнением, а может, и над своим.
Она спрашивает, верил ли он раньше в реинкарнацию, в перевоплощение.
— В реинкарнацию? Нет. То есть я хочу сказать, я никогда не думал об этом. Мне казалось, такие вещи будут волновать меня уже после смерти. Но почему Вы спрашиваете? Вы думаете, причина в этом?
— А ты можешь объяснить это иначе?
— Ну, я просто подумал, что этот парень, его душа мне хорошо знакомы. Я общался с ним на спиритическом сеансе.
— Но тебе знакомо и его прошлое.
— Да, верно, и вот это уже непонятно.
Повинуясь внезапному порыву, он поднимается с матраца и бежит по лестнице наверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Он отыскивает спиритическую доску и задерживается, чтобы надеть рубашку, которая, как ему кажется, придаст ему ощущение защищенности.
Пока он несет доску вниз, ему вспоминаются слова Уолтера: Не бойся. Это только ты.
Он усаживается рядом с Мэри Энн и кладет доску на колени. Делает глубокий вдох. Если действительно все дело в переселении душ — верит он в это или нет, неважно, — тогда получается, что он разговаривает сам с собой. Это открытие, казалось бы, может все объяснить, а на самом деле все по-прежнему слишком странно.
— Как ты это делаешь? — спрашивает она. — Ты задаешь какие-то вопросы?
Прежде чем он успевает ответить, стрелка, не дожидаясь команды, срывается с места.
ПРИВЕТ МЭРИ ЭНН
У Мэри Энн увлажняются глаза, и на лице отражаются душевные страдания. Трудно сказать, радоваться Происходящему или огорчаться.
Майкл спрашивает: «Это реинкарнация? Я просто не понимаю этого?» Но кого он спрашивает. Этот вопрос блуждает где-то в его подсознании.
Стрелка останавливается, указывая на слово ДА.
— Я когда-то был тобой?
ДА
Он не осмеливается посмотреть, как реагирует на происходящее Мэри Энн.
— И все-таки я ничего не понимаю. Как так получается… Я хочу сказать, если ты родился заново и стал мной, почему тогда ты существу ешь отдельно от меня? Почему ты не можешь быть просто Майклом? — Разве не так должно было все происходить?
1
«Пурпурное сердце» — общепринятое в США из-за цвета наградной ленточки название медали за храбрость.