— Ты в порядке? — кричит он.
— Мне нравится.
На вершине холма он останавливается, переключаясь на холостой ход.
Она смотрит вниз — на дома и сады, разглядывает соседние холмы. Тут и там ржавеют устаревшие автомобили и трактора, брошенные трейлеры, здесь же пасутся лошади и коровы.
— Отсюда, наверно, можно увидеть океан. Я так долго живу в Альбукерке. Там все так пресно.
— Ты всегда жила в Альбукерке?
— А ты разве не помнишь?
Поначалу он не находит, что ответить. Потом говорит: «Не подсказывай мне. Я немножко подумаю и обязательно вспомню». Он разворачивает мотоцикл и пускает его вниз.
— Ты жила где-то возле моря, верно?
Мотор вновь взрывается оглушительным ревом.
— Я хочу сфотографировать тебя, — говорит она, доставая из сумки фотоаппарат. Она выводит его на крыльцо, чтобы заснять на фоне дома.
— Может, мне хотя бы переодеться, привести себя в порядок?
— Нет, оставайся как есть.
Она хочет, чтобы на фото он выглядел таким, как сегодня, — в замасленной рубашке, потным и загорелым.
Как раз в тот момент, когда она жмет на кнопку, подъезжает Деннис. Тот самый компаньон, о котором она уже наслышана. Он нерешительно подходит к крыльцу, как будто ошибся адресом.
— Мэри Энн, познакомься, это мой приятель, Деннис. Деннис, Мэри Энн. Жена Эндрю.
— О, — произносит Деннис, — понимаю. — Но по его виду этого не скажешь.
— Эй, Деннис, сфотографируй-ка меня с. моей девушкой.
Она пытается возразить, но он быстренько обнимает ее за талию и прижимает к себе.
— Но я такая растрепанная…
— Дело поправимое. — Он достает из заднего кармана пластмассовую расческу и зачесывает ей волосы назад. — Так намного лучше. Теперь ты выглядишь как настоящая мотогонщица.
Деннис просит их улыбнуться. Но они уже и так улыбаются.
Глава двенадцатая
Майкл
Он лежит на спине на прохладном дощатом полу в расстегнутой рубашке, заложив руки за голову. В мерцающем свете от свечи ему видно только ее лицо. Она лежит на боку на импровизированном ложе из матраса, опираясь на локоть, и смотрит на него сверху вниз.
— Знаешь, о чем я думаю? — спрашивает он. — Кажется, это было на Восточном побережье. Я помню, как мы с Эндрю однажды гуляли по пляжу и наблюдали восход солнца. Наверное, это было недалеко от Атлантик-сити, потому что мы с Эндрю пару раз брали машину у моего отца и ездили туда. Но я никак не могу вспомнить название местечка. Мне почему-то вспоминаются запахи, звуки, зрительные образы, а вот с названиями сложнее. Когда я напрягаю память, в голове что-то путается. Думаю, лучше и не пытаться.
— Оушн-сити, — подсказывает она. — Это был Оушн-сити.
— Как надолго ты сможешь задержаться?
Она вздыхает.
— Я сказала Эндрю, что уезжаю максимум на восемь дней. Но дорога в один конец занимает два дня. А мне еще нужно повидать сестру.
— Ты не можешь ехать в Сан-Франциско сегодня. Ты слишком устала.
— Я знаю.
— Давай-ка выпей еще вина.
Он приподнимается и доливает оставшееся содержимое бутылки в ее стакан. Она задумчиво потягивает вино.
— Нельзя ли нам еще покурить? — спрашивает она.
Он указывает ей на резную деревянную коробку размером со старомодный портсигар, и она достает оттуда папиросу с марихуаной, прикуривает и передает ему.
— Мне нравится ощущение, которое приходит после нее, — говорит она, выдыхая дым. — Все вокруг кажется нереальным. Хотя нет. Все кажется более реальным. Я сама становлюсь менее реальной.
Он затягивается, выпускает дым и, возвращая ей папиросу, спрашивает:
— В каком смысле?
— Мог ли ты еще вчера вечером предположить, что произойдет нечто подобное? Видишь, как много изменилось?
Он хотел было ответить, но в голове такая путаница мыслей.
Он лежит неподвижно, ожидая, пока к нему вернется способность здраво рассуждать.
— Как ты теперь вернешься к нему? Вот о чем я думаю.
Она не отвечает, и он отворачивается от нее. Молчание невыносимо. Кажется, оно будет длиться вечно, поэтому он первым нарушает его.
— Пойду принесу тебе подушку и одеяло. — Он встает с пола и с удовольствием потягивается. Самое время разрядить обстановку, которая стала чересчур напряженной. — Извини, — говорит он, протягивая ей постель. — Это не «Ритц».
Она откладывает постель, встает и крепко обнимает его.
На какую-то долю секунды растерявшись, он отвечает на ее объятие.
Ей тепло и уютно, она чувствует, что температура тела явно выше нормы. Происходящее более чем реально. Он полностью отдает себе отчет в том, что делает.