— Они мне сказали, что не собираются ей вредить, — заметил я.
— Не доверяйте этим лживым кельтам. Они пытаются остановить наши моторки, надо же! Они готовы нам провалить весь летний сезон, лишь бы заснять чудовище на кинопленку.
Вскоре после ужина тетушка Фрэнсис обратила наше внимание на далекие вспышки молний. Облака, висевшие над горными хребтами Адирондака, озарялись лиловыми сполохами.
— Джордж, — проговорила она, — вы приехали по воде, так что вам нужно ехать обратно, если не хотите, чтобы Линда отвезла вас в «Алгонкин-лодж»; тогда завтра вы сможете вернуться за лодкой.
— Нет, я поеду, — сказал Вриланд. — Сегодня у меня ночная смена.
После его ухода мы около часа беседовали о разных семейных делах. Затем мы услышали крики и вышли на лужайку перед домом.
Шум доносился со стороны Индейского мыса. Я мог разглядеть вспышки света на наблюдательном пункте шотландцев. Очевидно, они решили, что кого-то нашли.
В перерывах между вспышками молний на озере было слишком темно, и ничего разобрать не удавалось.
— Подождите, я принесу свой бинокль, — сказал я.
Но от бинокля проку было мало, поскольку озеро было погружено во тьму. Потом в яркой вспышке молнии я заметил в водах озера какую-то темную массу. Возможно, она находилась на расстоянии в сто ярдов, хотя за точность я ручаться не мог.
Я пытался разглядеть, что творится на озере, а три женщины наперебой задавали мне вопросы. Я следил за неизвестным объектом в те мгновения, когда в небе вспыхивали молнии. Эта масса, казалось, перемещалась параллельно берегу. Она вроде бы то поднималась, то опускалась. По крайней мере, молнии каждый раз высвечивали несколько изменившийся силуэт. Я передал бинокль тетушке, и женщины тоже смогли все рассмотреть.
Затем загрохотал гром и пошел дождь. После этого мы ничего разглядеть уже не смогли. Даже выносливые шотландцы сдались и вернулись в свое убежище.
Мы не слишком рано проснулись на следующее утро; дождь шел по-прежнему. Мы поздно спустились к завтраку. Когда я начал извиняться, Линда Колтон сказала:
— О, все в порядке, Вилли. Мы знаем, что молодожены рады любому предлогу, лишь бы подольше задержаться в кровати.
Я покраснел и усмехнулся. Дениз, которая происходила из семьи французских протестантов, отличавшихся пуританскими нравами, не отрывала взгляда от своего стакана с апельсиновым соком.
В то утро я занимался экономикой, готовясь к работе в трастовой компании. К полудню дождь прекратился и тучи рассеялись. Когда стало теплее, я предложил искупаться. Дениз сказала:
— Но Вилли, mon cher, там же монстр! А вдруг он нас съест?
— Послушай, любимая, и я, и мои друзья и родственники плавали в этих озерах столько, сколько я себя помню, и Алджи ни разу не укусил ни одного из нас. Если здесь есть чудовище, то у него уже была масса возможностей проявить свой нрав. Кроме того, я как-то раз беседовал о подобных чудовищах с профессором геологии из Массачусетского технологического. Он объяснил, что такой твари нужно достаточно большое пространство, ей нужна еда — например, рыба. В озере Алгонкин прокормиться сможет разве что каймановая черепаха. Il n’y a rien craindre[6].
— Ну хорошо, а как же быть с аллигаторами и крокодилами, которые у вас живут во Флориде? Им-то море, оказывается, не нужно, — заметила Дениз.
— Во-первых, — объяснил я, — они живут в водоемах, которые связаны между собой, и поэтому могут перемещаться из одного озера в другое. Чтобы поддержать популяцию, необходимо место не для одного животного, а для пятидесяти или ста. Иначе вид просто вымрет. Так что не ищи Plesiosaurus или Mosasaurus в этих озерах. Кроме того, никакой аллигатор (или любая другая рептилия такого размера) не смог бы пережить здесь зиму; ведь озера замерзают.
Дениз не очень-то мне поверила, но отправилась плавать. Однако, наверное, я все-таки не мазохист: я никогда не мог по-настоящему наслаждаться купанием в ледяных водах Адирондака.
Искупавшись и переодевшись, мы прогулялись к Индейскому мысу, отчасти чтобы согреться, отчасти чтобы посмотреть, чем заняты шотландцы. Мы увидели Фарга, Маклахлана и еще одного человека, которого нам представили как профессора Балларди. Насколько я понял, он был мозговым центром экспедиции. Они устанавливали прожектор рядом с прочими устройствами.
— Может статься, все это впустую, — сказал Балларди, веселый маленький седовласый человечек. — Но мы должны узнать наверняка.
— Да, — сказал Фарг. — Если мы постараемся, то все узнаем.