— Нет, — сказала Дениз, неправильно истолковав выражение моего лица, — даже не думай ни о чем подобном, мой старичок. Я не смогла бы наслаждаться этим в лодке — боюсь перевернуться.
Те двое уже оказались так близко друг к другу, что Селкирк обнял Линду. Я не знаю, что случилось бы, если бы не вмешался Алджи.
Из воды, возле борта каноэ, обращенного к середине озера, меньше чем в десяти футах от суденышка появилась голова рептилии, размером с лошадиную. Следом за головой показалась длинная и толстая шея. Я увидел выпученные белые глаза и столь же белые длинные клыки. Существо поднялось над водой футов на шесть и с ненавистью уставилось на сидевших в каноэ.
Прошло несколько секунд, прежде чем влюбленные поняли, что за ними наблюдают. Тогда Линда закричала.
Иэн Селкирк осмотрелся, подпрыгнул в каноэ, сиганул за борт и поплыл к берегу с олимпийской скоростью. Он даже не оглянулся в сторону лодки и брошенной им Линды.
— Трус! — воскликнул я. — Сейчас подплыву поближе.
— Вилли! — заплакала Дениз. — Оно нас сожрет!
— Нет, не сожрет. Посмотри повнимательнее. Это же что-то вроде дракона из луна-парка.
Не обращая внимания на вопли Дениз, я начал грести, приближаясь к удивительному существу. Алджи оказался слишком ярко раскрашенным муляжом из губчатой резины. Я ткнул в него веслом, чтобы убедиться наверняка, а потом подвел лодку к каноэ.
Линда была в истерике, но она успокоилась, как только увидела меня. Вскоре она направила каноэ обратно к нашему доку. Мы последовали за ней в шлюпке.
На берегу мы встретили Майка Девлина. Он произнес:
— Мистер Ньюбери, ну что там с монстром? Когда спросили молодого шотландца…
Со стороны Индейского мыса к нам подбежали двое. Сначала появился Джордж Вриланд; из носа у него шла кровь. За ним гнался Иэн Селкирк, в плавках и кроссовках, он выкрикивал проклятия на неизвестном языке, которого я не мог опознать. Возможно, это был шотландский диалект, а возможно, и гэльский. Они умчались по направлению к «Алгонкин-лодж».
— Это сарай для насоса, — сказал Майк. — Шотландец спросил меня, есть ли здесь что-то подобное. Я сказал ему «да», и он помчался прочь, как будто услышал крик банши.
— Пойдем-ка посмотрим, — произнес я.
Нам пришлось раздвинуть густые заросли и пробраться сквозь подлесок, чтобы подойти к сараю — там долгие годы никто не бывал.
Каноэ стояло у берега возле самого сарая.
Внутри сооружения толстым слоем лежали пыль и сосновые иголки. Старый паровой двигатель и насос покрылись ржавчиной. Но появилось и кое-то новое.
— Матерь Божья, вы посмотрите-ка на это! — воскликнул Майк. — Вот как этот мальчишка всех нас одурачил!
На внутренней стене сарая были установлены две лебедки. Мы увидели барабаны, на которые были намотаны длинные бельевые веревки, и рукояти для того, чтобы вращать эти барабаны. Веревки выходили через отверстия в стене. Они тянулись к краю воды и исчезали в озере.
Стало ясно, что сделал Вриланд. Он уложил на дно озера какие-то стойки — бетонные блоки или что-то вроде — с прикрепленными к ним шкивами. Веревки, привязанные к Алджи, проходили по этим шкивам и обратно в сарай. Поворачивая рукояти, можно было поднимать и опускать плавучего Алджи и даже перемещать его по горизонтали на небольшие расстояния.
Майк объяснил:
— Я услышал крик и увидел чудовище, вылезающее из воды, и молодого шотландца, который плыл к берегу, словно за ним гнался дьявол. Когда он вышел из воды и перевел дух, то произнес: «Оно гонится за мной!» «Погляди, парень», сказал я. «Всякому ясно, что это вообще не настоящее чудовище; вокруг него плавают лодки, а оно стоит себе спокойно в воде».
Вот он и поглядел. «Ей-богу, вы правы!» — сказал он. Ну, это сообразительный молодой шотландец, и ему не потребовалось и десяти секунд, чтобы понять, какие тут дела творятся. «Скорее!» — воскликнул он. «Есть ли здесь неподалеку, у берега, какая-нибудь хижина или сарай?» Ну, я и сказал ему про старый насосный сарай. «Я вам покажу», — предложил я. «Нет, спасибо», — ответил он. «Просто скажите, где это. Свидетели мне не нужны». Потом он убежал. Он, должно быть, поймал мистера Бриланда, когда тот выбирался из воды.
Дениз начала истерически хохотать; мне даже пришлось постучать ее по спине: «Comme c’est rigolo done!»[8]