Филип Ширлоу взобрался на чердак и спустился с парой маленьких арбалетов. Я удивился: мне казалось, что это средневековое оружие давным-давно вышло из употребления. Позднее я выяснил, что арбалеты использовались браконьерами и в те времена, в которые разворачивались наши приключения — это оружие ценили, поскольку оно было бесшумным.
Уильям попытался еще раз отговорить своего родителя:
— Не стоит из-за ссоры с сэром Роджером рисковать нашими шеями. Лакей полковника Армитеджа, Джемми Торн, сказал мне: «Нарушение границ владения с намерением убить кроликов карается виселицей». Это слова из парламентского акта.
Я следил за их спором с усиливающимся волнением. Что со мной случится, если Уильяма убьют, когда я нахожусь в его теле?
Но решение Филипа Ширлоу нельзя было изменить.
— Тьфу! Надейся на провидение, сынок, и ничего не бойся. И я, как добрый христианин, не стану таить злобу против сира Роджера. Я всего лишь беру свою долю плодов земных, каковую Бог определил для каждого человека. Прочти девятую главу книги Бытия.
Стальные стрелы арбалета были размером с современные карандаши. Набив ими карман и подхватив арбалет, Уильям последовал за отцом.
Они осматривали леса между имением Стэнвика и фермой Ширлоу, никого не видя и не слыша. Солнце опустилось и скрылось за облаками, которые сгустились, предвещая дождь.
Как и предположил Филип, все слуги из Стэнвик-хауза собрались в главном доме, дожидаясь хозяина и его гостей.
Наконец — должно быть, дело шло уже к шести — мы подняли кролика, который резво помчался мимо больших старых дубов. Уильям быстро рванулся вперед, но Филип жестом остановил его. Оба осторожно подняли арбалеты, вложили стрелы и двинулись дальше.
Они снова спугнули кролика, но он опять убежал прежде, чем они подобрались на расстояние выстрела. Будучи опытными охотниками, они разошлись в стороны и продолжили преследование.
Лес становился все реже, и они достигли опушки, неподалеку от «малого забора». У канавы, которая проходила у основания ограды, сидел их кролик и что-то грыз.
Филип выпустил стрелу. Раздался писк. Кролик упал.
— Сделано! — воскликнул Уильям.
Ширлоу выбежали из леса, чтобы захватить добычу, но их остановили крики. На вершине «забора» они увидели сэра Роджера Стэнвика и его сына Чарльза. Сэр Роджер наставил на Ширлоу мушкет, а Чарльз — пистолет.
— Ха! — взревел сэр Роджер. — Я же говорил, что тебя поймаю! Дьявол меня забери, если я не увижу вас обоих болтающимися на старых добрых веревках!
— О Господи, надо же! — прошептал Уильям. — Готовься бежать!
— Бросайте арбалеты! — донесся высокий голос Чарльза Стэнвика.
Уильям все еще сжимал в руке заряженное оружие. Недолго думая, молодой человек поднял арбалет и разрядил его в сэра Роджера. Он промахнулся, и свист стрелы был заглушен ревом мушкета. Я услышал, как пуля врезалась в тело Филипа; тот рухнул навзничь с пронзительным криком. Уильям бросил свой арбалет и ринулся в лес.
Еще одна вспышка озарила вечерний лес. Уильям услышал звук выстрела в то самое мгновение, когда что-то ударило его в спину…
И тогда я снова оказался в комнате мадам Нози; я нетвердо стоял на ногах, прислонившись спиной к стене. На полу лежали остатки разбитого зеркала Бальзамо. Слева от меня упал мой друг. Мадам Нози не было видно, но у меня сохранилось слабое воспоминание об ужасном крике и звуке падения как раз перед самым «пробуждением».
Я спустился по лестнице. Внизу, неуклюже раскинув руки и ноги, лежала мадам Нози.
После недолгих колебаний я вернулся в комнату. Мой друг сидел на полу, бормоча:
— Что… что случилось? Мне казалось, что меня застрелили…
— Идем, поможешь мне! — воскликнул я. Мы спустились к мадам Нози.
— Подними ее, — сказал мой друг. — Валяться в такой позе — просто неприлично.
— Не трогай ее! — ответил я. — Нельзя двигать пострадавшего, пока не прибудет доктор. — Я попытался нащупать пульс гадалки, но не сумел.
Появился полицейский; его сопровождали встревоженные соседи. Полицейский спросил:
— Что происходит? Что тут за крик и шум… о! — Тут он увидел Фатиму Нози.
Вскоре приехала машина скорой помощи; мадам Нози увезли. В течение следующих нескольких дней мы с моим другом провели несколько часов, отвечая на вопросы коронера и других чиновников.
Насколько нам удалось восстановить ход событий, мы вскочили со своих кресел в настоящем, когда наши жизни в восемнадцатом столетии оборвались и нас застрелили Стэнвики. Я ударился о стену и разбил зеркало. Мадам Нози выбежала из комнаты, либо испугавшись неожиданного успеха своего заклинания, либо по какой-то иной причине. Она умерла не в результате падения, как мы сначала предположили, но от остановки сердца — еще не коснувшись пола. Врач подтвердил, что мадам Нози страдала от болезни сердца.