Не заставили себя ждать и исполнители. 23 октября ГАУ сообщает, что Тульский и Ижевский заводы «могут дать в данный момент 3 609 ружей 16-го калибра». «Торговый дом братьев Лильпон» (Москва) предлагает «для производства опыта вооружения безоружных людей… на фронтах» 1000 переделанных «берданок» и 1000 двустволок наиболее распространенного 16-го калибра и к ним 100 000 картечных патронов. Предложила она и проект инструкции «Применение охотничьих ружей и картечных патронов при отражении атак, направленных на окопы». Но ГАУ должно было согласовать работы с ГУГШ, а то ждало решения Штаба Верховного Главнокомандующего. В конце концов начавшиеся зарубежные поставки оружия вроде бы сняли вопрос с повестки дня. К тому же у многих специалистов не вызывала энтузиазма сама мысль о гладкоствольном оружии.
12 декабря 1915 г. член Симбирского военно-промышленного комитета А.А. Кузнецов предложил в связи с острым недостатком пулеметов «приспособить для нужд армии все имеющиеся в России охотничьи ружья для стрельбы картечью по неприятелю, приблизившемуся на известное расстояние». Полковник И.П. Граве в отзыве от 29 февраля 1916 г. писал: «Предложение не обещает дать осязательные результаты ввиду незначительной скорострельности и малой убойности большинства… охотничьих ружей, а также трудности снабжения… вследствие их полной разнокалиберности. Подобные ружья не могут быть даже рекомендованы и партизанским отрядам».
Хотя была возможность стрелять из охотничьих ружей не только дробью. Уже существовал ряд неплохих пуль для дробовых ружей, и создавались новые. 30 ноября и 1 декабря 1916 г. на ружейном полигоне Офицерской стрелковой школы отстреляли 1000 оперенных пуль техника М.Г. Горшкова (для рассверленного до дна нарезов 7,62-мм карабина). На дальности 100 шагов они превзошли по пробиваемости и сравнялись по меткости с пулями «военной винтовки», но на 400 шагах летели «неправильно и попадали в щит боком». На этом основании предложение Горшкова было отклонено. Сам Горшков считал, что отрабатывает способ продления службы расстрелянных артиллерийских стволов, и с ружьями свою работу не связал. А неплохой был бы аргумент в пользу боевых «дробовиков».
Пулеметы
Пулеметы системы Максима были приняты на вооружение русской армии в 1895 г. поначалу «для вооружения крепостей». Но уже с 1898 г. формировались отдельные пулеметные батареи (роты) при дивизиях, после Русско-японской войны пулеметные команды «спустились» в полки. Каждый пехотный полк получал команду в составе 8 станковых пулеметов.
С 1905 г. по соглашению с фирмой «Виккерс» производство пулеметов «Максим» было поставлено на Императорском Тульском оружейном заводе (большую работу здесь проделали П.П. Третьяков и И.А. Пастухов), использовавшихся в частях в основном с треногами «Виккерс» обр. 1904, 1909 и 1910 годов. А в 1910 г. на вооружение был принят «облегченный» тульский пулемет «Максим» (работами по модернизации руководил также П.П. Третьяков) на полевом колесном станке полковника А.А. Соколова. Станковый «Максим» обр. 1910 г. и стал к началу войны основным пулеметом русской армии как в пехоте, так и в кавалерии.
По данным А.А. Маниковского, потребность в пулеметах исчислялась следующим образом:
В пехоте:
— 352 пулеметные команды 1-й очереди, по 8 пулеметов в каждой — 2816 шт.
— 152 пулеметные команды 2-й очереди, по 8 пулеметов в каждой — 1216 шт.
В кавалерии:
— 32 пулеметные команды по 8 пулеметов в каждой — 256 шт.
Закончить эту программу планировали к 1 января 1915 г.
Кроме того, по указаниям ГУГШ, полученным в разное время до начала мировой войны, должно было быть отпущено:
— в сформированную в апреле 1914 г. 4-ю Финляндскую стрелковую бригаду на 4 команды 8-пулеметного состава — 32 шт.
— Заамурскому округу пограничной стражи на 6 команд 4-пулеметного состава — 24 шт.
— в 3 и 9-ю Сибирские стрелковые дивизии, назначавшиеся в гарнизон Владивостока, для доведения до нормы 2 пулемета на роту — 192 шт.