- Отец!..
- Ты смотри, Зан, дождешься, что я посажу-таки тебя в кресло.
- Нет! - Видимо, в кресло этому Зану очень не хотелось - от возмущения на скулах расцвели пятна румянца, глаза блеснули, да и сам он будто выпустил наружу спрятанную доселе энергию.
- Тогда, когда наскучит, пришли мне вестника, - развернувшись, мужчина уже уверенно шагал обратно к особняку.
Из парня будто вынули стержень, и он, сгорбившись, осел на скамейке, уронив голову на руки. Я же, стараясь не издать никаких лишних шорохов, осторожно отложила в сторону надкушенное было яблоко, перешла в воздушную, прозрачную форму, и снова затихарилась на яблоне, на развилке которой, удобно устроившись, я и проводила время до появления людей.
Через некоторое время Зан откинулся на спинку скамейки, наблюдая за изменчивыми облаками и мелкой дрожью листьев. Затем, сняв с ног плед, встал и медленно дошел до деревьев, остановившись как раз под тем, на котором сидела я. Качнулся, оперся на ствол, а затем и вовсе сел у корней. Я сидела тише мыши, но все же с любопытством стала рассматривать человека, решившего разделить со мной дерево.
Да, какая-то болезнь наложила свой отпечаток, стесав с молодого парня жизненные краски, но и сейчас он был достаточно симпатичен. Иссиня-черные волосы, заколотые в недлинный хвост, тонкий длинный нос, аристократичные, как выразилась не моя память, кисти рук. Будто специально для меня, парень откинул голову, и я продолжила осмотр. Узкий подбородок без единого признака растительности на щеках, заостренные скулы, широковатый рот с тонкими губами, взлетающие к вискам густые брови и темно-зеленые глаза, с интересом смотрящие прямо на меня.
Но ведь он не может меня видеть! Я же прозрачная, просто воздух! Ведь так?
Оглядела пространство, где обреталось по ощущениям мое тело. Нет, ничего, со мой все нормально. Тогда что-то не так с болезным? Перевела взгляд вниз, на парня, который уже улыбался во весь рот, и даже к бледным щекам прилила кровь, возвращая живость лицу. Подавив желание в срочном порядке сделать отсюда ноги, робко улыбнулась в ответ и приняла решение: если уж он меня видит, то с таким странным человеком стоит познакомиться. Высунувшись с развилки, улыбнулась уже уверенней:
- ...Привет?
Он открыл было рот, чтобы ответить, но что-то случилось. Судорожно вздохнув, упал на бок, прижимая руки к груди, отчаянно пытаясь сотворить непонятные знаки пальцами. Видимо, что-то у него получилось, потому что в какой-то момент я почувствовала странную вязкую, тяжелую магию, а парень перестал выкручивать пальцы, лишь периодически пытаясь вдохнуть, но будто запинался на полпути. Краткая передышка - и снова попытка вдоха, еще сильней прижатые руки, еще бледнее лицо. Хотя куда уж больше! Я металась вокруг него, не зная, как помочь, ветер, откликаясь на мое волнение, закружил рядом, и со всем этим мы не заметили появление еще одного действующего лица.
Отец Зана буквально подлетел к нам, легко подхватил на руки сына, а затем обратил внимание на меня. Чуть сощурившиеся глаза - а та же самая вязкая магия, обволакивая обманчиво мягкими объятиями, начала тащить куда-то прочь от неба, все больше тускнеющего…
Что именно - сильный порыв ветра, овеявший запахом грозы и магией стихии, или прерывистый хрип “Не надо!” от парня, - послужило причиной отступления вязкой магии, я не знаю. Лежа между яблонь, делящихся со мной силой, я наслаждалась голубизной неба. Все же, несмотря на некоторые трудности, мне нравится жить человеком. И завтра, как бы это ни было глупо, я попробую все-таки познакомиться с Заном. А балахон опасного мужчины уже давно перестал развеваться на каменными плитами, и где-то там с грохотом захлопнулись тяжелые двери особняка.
Часть 13
Несмотря на вчерашний приступ, сегодня маг снова вывел сына в сад. Правда, сам при этом шел с такой миной на лице, что впору прятать все продукты — испортится же не только молоко, но даже вяленое мясо. Зан снова был посажен на скамейку, его ноги — укрыты пледом, настал черед указаний.
— Сидеть только на скамейке. — Заметив скривившиеся губы сына, мужчина добавил: — Я серьезно, Зан. Встанешь с нее — будешь передвигаться в кресле. Припадки участились, и что, если в следующий раз ты упадешь не столь удачно? — В ответ не услышал ничего. - Так. Когда захочешь уйти — шли вестника, если начнется припадок, я и так узнаю. Впрочем, кому я говорю… — Будто случайно дернув головой, мужчина вперился взглядом в меня, притаившуюся между кустов не слишком далеко от скамейки. Я было зажмурилась, собираясь с силами, чтобы дать отпор, но никакой магии не почувствовала. А когда открыла глаза, темная фигура уже удалялась к особняку.
Чуть выждав — на всякий случай — перелетела к скамейке и аккуратно уселась на ее краешек, возвращая себе материальность. Заодно отпустила ветер — кажется, сегодня его помощь все же не понадобится. При моем появлении парень резко повернулся и с интересом наблюдал мое проявление. Я нерешительно заерзала — все же в прошлый раз мое приветствие завершилось не самым удачным образом, — и стала рассматривать травинки под ногами, вкрапления в камне плит, разросшийся кустарник, стволы деревьев…
— Здра-авствуй? — с любопытством протянул сосед, и я все же повернулась к нему. Он сидел, заинтересованно склонив голову к плечу, и улыбался. — Ты кто?
— Ва…Ваиника. — Улыбка стала еще шире, а зеленые глаза весело блеснули.
— Ника… Как богиня победы у людей с южных островов. Хорошее имя. — Тряхнув головой, он протянул мне руку: — Заннеш, можно просто Зан.
Замешкавшись, я осторожно пожала ее, как это делали мужчины в городе и в деревне. Сухая, прохладная ладонь в ответ аккуратно, но твердо сжала мою.
Мы почти что не разговаривали, просто сидели и наблюдали за облаками и садом. С ним было комфортно, будто бы я вернулась обратно в избушку Есхима. И все же что-то мы рассказали друг другу. Зан — что живет в особняке с отцом, который является магом, некромантом, и что сам он, владея магией, скорее всего, также станет им, если не помешает болезнь. Какая болезнь, правда, не объяснил. Я — что кроме названного брата у меня никого нет, про то, как просто ушла из деревни дальше, в поисках неизвестно чего, что умею летать и дружу с ветром.
То, что ветер для меня не просто часть окружающего мира, Заннеш заметил сам — как маг, он чувствовал, когда рядом находится не просто воздух, но стихия. А озорник-ветер, оставшийся на еще чуть-чуть, все время крутился неподалеку — заставлял дрожать листочки деревьев, стряхивал спелые плоды, юркой змейкой проносясь между крон, норовил утянуть вверх мою косу. Однако замер рядом, когда я подобралась, увидев на тропинке темную фигуру.
— Ой, засиделись, — донеслось от соседа.
— Зан, ты забыл о времени, - маг, остановившись прямо напротив сына, меж тем пристально наблюдал за мной. Я же смотрела на Заннеша. Тот стащил с колен плед, перебросил его через руку и поднялся со скамейки. Причем попытался встать между мной и магом, но был непреклонно отстранен отцом в сторону. Чтоб обзор не закрывал.
Захотелось скрыться в облаках.
Наконец, маг перестал буравить меня взглядом и чуть склонил голову:
— Прошу прощения за вчерашний инцидент. Но я привык, что все гости уведомляют о своем прибытии, а с незваными справляется охранный контур. Справлялся, — он недовольно дернул головой, — до вашего появления.
— Н-ничего страшного, — под пронзительным взглядом мага я чувствовала себя не слишком уютно, точно пришпиленная к картону бабочка: — Вы имели право защищать свою собственность.
— Да-да, я считаю так же. — Чуть улыбнувшись, он ловко перехватил мой локоть и повел нас с Заном прочь от скамейки — его приобняв за плечи, а меня под руку. — А ты, Заннеш?
— Ты мог бы делать это не столь рьяно, — хмуро протянул парень. С лица мага мгновенно слетела улыбка:
— Свое нельзя защищать вполсилы.