представляешь, каково это?
- Когда я не смог измениться, - напомнил Драко. - Тогда меня долго обследовали прежде, чем моя мать призналась, что у нее иммунитет к ликантропии.
- Верно, меня тогда не было, - вспомнил Кэйтас, - я забыл. Значит, ты знаешь, что я буду находиться в твоем разуме в момент полового акта? И если он не сможет привести к зачатию подходящего по всем параметрам ребенка, тебе придется повторить это, и не раз. Ты знаешь, что у тебя не будет никаких личных мыслей, которые не станут известным мне?
- Я понимаю это. К тому же я слышал, что есть способ, гарантирующий, что я смогу родить наследника, - не колеблясь, ответил Драко.
Теперь настала очередь Кэйтаса неодобрительно хмуриться.
- Ты понимаешь, что даешь мне право выбрать отца наследника? Примешь ли ты того, кого я выберу для этой роли? Безоговорочно?
- Думаю, что знаю, о ком идет речь. Я ведь тоже волшебник, Кэйтас, - Драко посмотрел на Гарри. - И если Поттер согласится…
Дальше ему не позволил продолжить отец, который резко вскинулся с кровати.
- Он МОЙ Избранный, - в голосе Люциуса сквозило предупреждение. - Никто не будет использовать его, Драко.
Драко покачал головой.
- Я знаю, он твой Избранный. Я всего лишь хочу попросить использовать мне… нам… Кэйтасу и мне, его силу, чтобы быть уверенными, что все пройдет хорошо. И больше ничего.
Люциус все еще смотрел на сына с негодованием, но Гарри быстро скатился с кровати, и торжественно кивнул, а потом мяукнул, глядя на Люциуса. Брови Драко взметнулись вверх. А Кэйтасу, не смотря на серьезность беседы, пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от улыбки. Новый котенок сумел вложить в это мяуканье все, что думал. Драко тоже понял, о чем хотел спросить Гарри.
- Я действительно этого хочу, Поттер, - ответил блондин, зная, что именно беспокоит Гарри.
- И какова его роль? Что значит, использовать его силу? - спросил Люциус, привлекая к себе котенка.
Объяснять взялся Кэйтас.
- С его помощью мы сможем выяснить, у кого есть потенциал, чтобы стать подходящим отцом для ребенка Драко. Как ты знаешь, вероятностей с разными мужчинами масса. Не уверен, что мне это нравится, но если Драко не против и позволит мне выбрать отца, то мы так сможем определить для него наиболее подходящего партнера, с которым он сможет зачать наследника прайда.
- У тебя все же есть сомнения? Почему?
- Я бы предпочел, чтобы Драко что-нибудь связывало с тем человеком, с которым он собирается зачать ребенка. Для него так было бы легче совершить половой акт с мужчиной, а не просто сделать то, что в последствии будет вспоминаться как страшный сон, - пояснил Кэйтас Люциусу.
- Нет. Я не стану ограничивать твой выбор. Если придется, я смогу отделить любовь от обязанности. Потребности прайда для меня важнее. Я приму того отца, которого выберет мое тело, - твердо заявил Драко.
Люциус долго смотрел на сына. Затем повернулся к Провидцу. Взгляд его был пристальный, жесткий и прямой. Он услышал достаточно. Пора было принять решение.
- Каково твое решение? - спросил король Кэйтаса, Провидца прайда, человека, чьим суждениям Люциус доверял.
- Я согласен с твоим сыном. Он может быть Матерью наследнику прайда, - медленно ответил Кэйтас, молясь про себя, чтобы это было верным решением.
* Глава 27*
Драко смотрел на членов прайда, проходящих мимо. Когда-то они полагали, что он - будущее прайда. Все с недоверием фыркали, узнав, что тот, кому не суждено быть наследником, решил подарить прайду другого наследника, став его Матерью.
Он сидел на прямоугольной скале, устланной мехами, которая и являлась троном короля. Было мягко и тепло, но парень все равно дрожал. Его собственное тело покрывал плотный темно-красный бархат и шелк.
А под тканью он был обнажен, готовый к продуктивной ночи. Мальчик пождал под себя ноги, пряча их под полы широких одежд. Определить название того, что на нем надето, было трудно. Он попытался успокоиться, рассматривая бархат. Одежда новая. Хорошо хоть, не та, в которой была его мать, когда пришла к Люциусу. Драко любил ее, но не мог простить ей обмана. Теперь же у него появился шанс сгладить поступок матери, сделать его просто прошлым. Если он сможет дать прайду нового наследника, то у него это получится.
Пока бесконечная вереница приветствовала его, Кэйтас и Гарри Поттер сидели за спиной Драко. Гарри сидел достаточно близко, чтобы в случае необходимости предложить поддержку. Самого Гарри властно обнимала сильная рука короля прайда, Люциуса. Мальчик чувствовал себя в безопасности, прижимаясь к сильному телу и широкой груди. И он старался передать хотя бы часть собственного спокойствия и комфорта молодому человеку, сидящему перед ним.
По одну сторону трона стояли каменными изваяниями Мансер и Яджи, терпеливо ожидая завершения церемонии. Грэйм и Амрис стояли рядом с Люциусом. Все молча ждали, пока скроется последний член прайда и арена опустеет.
Они были ядром руководства прайда.
Драко смотрел на свои руки не в силах поднять глаза на окружающих его мужчин. Парень вдруг понял, что все они будут наблюдать за ним в самый интимный момент. Его собственная просьба стала причиной, по которой все они здесь собрались, и того, что они станут свидетелем всего этого.
Его склоненной головы коснулась рука. Никаких слов, только прикосновение. И парень потянулся к этой руке, зная, что беспокоиться не стоит. Он был уверен, что одного его слова хватило бы, чтобы эта рука подняла его и унесла далеко отсюда. Но теперь у него появилась тень уверенности, что он сможет пройти через это.
Драко поднял голову и встретил пристальный взгляд Провидца, который теперь стоял перед ним.
- Ты желаешь, чтобы это произошло, Драко Малфой? - мягко спросил Кэйтас.
Драко ухватился за руку, которая успокаивала его. Грубая ладонь Мансера вселяла уверенность, пока он держался за нее. Он повернулся в другую сторону и встретил взгляд Яджи, который присел на корточки, и теперь его глаза были на уровне глаз парня. Ничего не говоря, Яджи просто провел ладонью по волосам Драко, заверяя, что все будет нормально.
Время шло. Драко снова повернулся к Кэйтасу и глубоко вдохнул.
- Да. Я хочу, чтобы это произошло.
- В таком случае позволь мне начать.
Единственный свет на арене - потрескивающий огонь факелов. По всему помещению прокатилась волна золотого жара. Драко позволил осторожным рукам Кэйтаса уложить себя на плоский камень. Одежда его распахнулась и скатилась по бокам струящимися красными шелковыми и бархатными лужицами. Его обнаженное тело резко контрастировало с тканью.
Гарри подвинулся ближе, положив обе ладони на руки Драко, пока Кэйтас собирался с силами. Черные как вороново крыло волосы щекотали лоб блондина, когда Гарри наклонился к нему и поцеловал его в щеку.
Люциус отошел в сторону, строгий и величественный, и наблюдал за происходящим. Этой ночью он был больше король, чем отец. Хотя сжатая челюсть говорила о тяжести этого бремени.
Мансер и Яджи опустились на колени, стоя плечом к плечу напротив короля, рядом с которым стоял Грэйм. Кэйтас прошел вперед, становясь за спиной Гарри, и опустил руки ему на плечи.
Амрис, мужчина, которого выбрал Кэйтас, поднялся на камень. Драко приглушенно вскрикнул, когда белокурый мужчина раздвинул его ноги и опустился между ними. Амрис не сводил глаз с лица парня. Драко попытался свести ноги, и мужчина замер, потому что не мог двигаться, не причинив вреда юноше.
Драко постепенно начал успокаиваться и кивнул Второму прайда. Амрис, великолепный в своей наготе, продвинулся вперед. Но Драко не особенно впечатлила его красота, ведь она была не женская. Все, что он видел, это власть, силу взрослого человека, которой он не мог сопротивляться. Любая попытка заранее была обречена на неудачу. Амрис мог делать все, что желал, и Драко не смог бы его остановить.
Амрис поднял ноги парня, положив их на свои бедра. Его рука опустилась к ягодицам Драко, поддерживая. Драко только уронил голову на камень с глухим стуком.
Пальцы Амриса проникли глубоко внутрь, и в это же время Драко почувствовал в своем сознании Гарри. Кэйтас был тусклой тенью в