Наталья Егорова
Пушистик
Деликатный сигнал автосекретаря прозвучал, когда Бутов придирчиво рассматривал в зеркале собственное отражение, украшенное последней моделью голографического галстука.
– Частный посетитель. Имя Петр Седых. Причина посещения - пополнение вашего зверинца.
– Он опоздал на 40 минут, - констатировал Бутов, не оборачиваясь.
– Сообщить, что прием отменяется? - с готовностью отозвался автосекретарь.
Карл заколебался. Опоздавший контрабандист, безусловно, заслуживал того, чтоб его прогнали. Однако Бутов оставался хладнокровным дельцом, только если речь не шла о его зверинце. Да и сам зверинец на той неделе, согласно Универсальному Рейтингу частных собраний животных, провалился с четвертого на шестое место по планете. Его обогнал даже Юрген Стив, этот нахальный мальчишка, унаследовавший сеть ресторанов "Ультима". Положение следовало немедленно исправлять.
Магда уже в светящемся, прихотливо меняющем цвет платье расчесывала великолепные каштановые волосы. Карл привычно поцеловал жену в плечо, отметив новый запах духов.
– Я буду готова через десять минут.
На ее шее опять появились предательские морщины. А ведь с последней процедуры омоложения прошло всего полгода.
Быстро глянув на часы - до начала приема оставалось еще 37 минут - Бутов принял решение.
– Если я задержусь, проследи, чтобы все шло, как надо.
Жена кивнула. Она никогда не отличалась особой разговорчивостью, а в последние годы все их общение зачастую ограничивалось десятком слов в день.
Контрабандист выглядел истинным "космотыком": плохо справляющийся с частыми сменами гравитации и климата организм позволил телу обрюзгнуть, а коже приобрести нездоровый сероватый оттенок. Петр Седых был помят, потерт и явно нуждался в средствах. Как, впрочем, и все контрабандисты, с которыми доводилось сталкиваться Бутову. Едва ли не половина животных его зверинца, так же как и в большинстве частных собраний, была куплена незаконным образом, но, поскольку речь обычно шла о людях достаточно влиятельных, Департамент Порядка предпочитал в большинстве случаев закрывать глаза.
Взгляд посетителя отражал всю гамму виноватости и даже заискивания. Тем не менее Карл резко указал ему на опоздание и, лишь выслушав положенный набор извинений и оправданий, позволил себе сменить гнев на милость.
– Итак, что вы можете мне предложить? Насколько я помню, каталог моего зверинца у вас есть?
Контрабандист торопливо закивал, выуживая из кармана потрепанный видеоблокнот.
– У меня есть трансплантаты-охранники для особо беспокойных животных. Ваш зеленый кот с Кохаруса и свинозавры...
– Я не вживляю экспонатам инородные предметы. У меня абсолютно надежная система обеспечения безопасности.
– О... но ваша защита зависит от надежности коммуникаций и информационной поддержки, а трансплантаты...
Бутов прервал его не терпящим возражений тоном:
– Система обеспечения зверинца автономна и самодостаточна. Трансплантаты меня не интересуют. Что-то еще?
– Безусловно. Вашей ге... гангрене...
– Гигране, - поморщился Карл.
– Да, конечно, простите, гигране всего восемь месяцев, однако еще год-другой, и понадобится внепространственная клетка для содержания столь крупного животного. Я мог бы...
– Не понадобится. Если вы внимательно читали каталог, то должны были обратить внимание: моя гиграна - карликовый экземпляр. Размах крыльев во взрослом состоянии четыре метра. Так что я вполне обойдусь обычной клеткой.
– Тогда водяные тараканы для цефаноруса?
– Он содержится на искусственном корме. И неплохо себя при этом чувствует. - Бутов бросил взгляд на часы. - Давайте договоримся: меня интересуют только новые экспонаты. Как и где их содержать, я решу сам.
Контрабандист забегал глазами, суетливо доставая пачку голографий. Передал их клиенту, приблизился едва не вплотную, комментируя из-за плеча качественные, но явно любительские изображения.
– Все животные - с Халцеи и Лигеруса. В вашем зверинце не представлена ни та, ни другая планета. Вот это - насекомоядное растение, именуемое кувшинкой Этуса. На Земле таких всего три - все в Мировом ксенологическом парке. У меня две взрослых особи, но если вас интересует выращивание из семян...
Карл неопределенно качнул головой и перелистнул снимок.
– Болотный буцефал - очень крупное животное, к тому же нуждается в выгуле, однако во внепространственной клетке...
Лист перевернут.
– Райская птица. На самом деле это колония плотоядных беспозвоночных организмов, объединенная единым разумом. В момент объединения... - райская птица тоже перевернута.
– Койлег безухий, на Земле содержится в Мировом парке и трех частных коллекциях... Шиловыверт-птицеед. Чрезвычайно неприхотлив в неволе, питается... Синебрюхий котик... Каменная русалка...
Седых запнулся. Предполагаемый покупатель с недоумением разглядывал зверя, не отмеченного ни одним каталогом фауны Халцеи и Лигеруса. Внешне похожего на добрую сотню видов млекопитающих с разных планет и, в то же время, незнакомого Бутову.
– Уникальный экземпляр, - зашипел Седых почти в самое ухо. - Запрещен к вывозу с Халцеи и даже не указывается в каталогах. Похоже, у них нет даже общепринятого названия. Мы-то звали их просто пушистиками.
Все ясно. Очередное "священное" животное - так с ними обычно и бывает. В число их на разных планетах попадали и симпатичные на взгляд землянина, и откровенно уродливые твари, как полуразумные, так и совершенно безмозглые. До сих пор Бутов с таким явным нарушением законности - содержанием животного, запрещенного к вывозу - не связывался. Однако рыжий зверек показался ему чрезвычайно милым. Да и частная ксеноколлекция - редкая цель для проверок инспекторов Департамента Порядка.
– Совершенно ручные зверьки: неделя, и он сам будет бегать за вами, как собачонка. Наш техник дрессировал... одного, так тот сам включал кофеварку, представляете?
Рыжий комок шерсти с большими смышлеными глазами. Да, симпатяга - пушистик.
– Вероятно, нравятся детям? - задумчиво бросил Карл.
– Ну... Я бы не подпускал детей к... этому экземпляру. Все же незаконно содержащийся вне родной планеты, вы понимаете?
Бутов мимоходом отметил, что цены на снимках высоки, но не нагло завышены. Торговаться в подобных сделках не принято.
– Я возьму обе взрослые кувшинки, райскую птицу и этого... пушистика. Когда вы можете их доставить?
– Растения и птица будут у вас завтра утром, а пушистик, если позволите, у меня с собой.
Маленькая клетка на антиграве бесшумно подплыла к ним. Режим транспортировки придавал поверхности куба полную непрозрачность, но, повинуясь пульту, белизна с одной из граней мягко стекла, показывая содержимое клетки - симпатичную зверушку, свернувшуюся клубочком.
– Я готов принять плату по факту доставки всех экземпляров. Пушистика же, если хотите, оставлю прямо сейчас.
Эта уступка казалась странной. Хотя логично объяснялась жгучим желанием совершить сделку, помноженным на репутацию Бутова и, вероятно, полное безденежье контрабандиста. Решив не заморачиваться поведением чудака, Карл сделал приглашающий жест и направился в святая святых - зверинец, расположившийся в подземных этажах дома и напичканный автоматикой в большей степени, чем иное банковское хранилище.
Хозяин приложил обе ладони к сенсорным панелям, внимательно глядя в сканер сетчатки. Тяжелая плита отъехала в сторону, открывая широкий проход между двумя рядами клеток. Чужая жизнь окружила пришедших: в любой клетке тщательно воспроизводился уголок соответствующей планеты, надежная автоматика следила за соблюдением полнейшей комфортности для каждого из многочисленных обитателей зверинца. В то же время посетителей окружала тишина, лишь изредка нарушаемая легким жужжанием роботов-многофункциональников. Трансляция звука из клетки в отдельности или из всех сразу осуществлялась специальными командами с пульта, что служило удобству зрителей.
Справа из сизых спутанных зарослей метнулся клыкастый уродец метровой высоты с распушенным колючим гребнем. Расплющил морду о невидимую силовую поверхность, царапнул ее загнутыми когтями. Контрабандист невольно отшатнулся.
– Поганец красноголовый с Морены-4, - пояснил Бутов, не замедляя шаг. - Два экземпляра на Земле.