Передачи транслировали правильное понимание текущей геополитической ситуации, рассказывали, кто виноват, отвечали на Колин вопрос, а в перерывах на как-то пролезавшую и сюда необходимость рекламы пушистикам рассказывалось, как важно иметь «critical thinking», чтобы никакая партия ядром пропаганды не выстрелила из своей милитаристской пушки тоталитаризма.
Одному лишь котёнку это что-то до сих пор напоминало. Что-то такое, что еще двадцать или даже тридцать лет назад он успешно ненавидел, рассматривая телевизор еще в те времена, когда они были квадратные, а головы людские были круглые, круглые, сядешь кому – и представляешь себя охватившим земной шар космическим зверем, да, да, жуткое было время, и вправду.
Пушистикам рассказали, что недавнее открытие одновременно двух фронтов не следует рассматривать как (здесь ведущий усмехнулся, интонационно выделяя, где следует вольно усмехнуться и пушистикам) какие-то фронты. Вообще в цивилизованном мире давно никто не воюет; просто, чтобы погладить некоторых других пушистиков, могучая рука цивилизованного Запада швыряет ракеты по позициям арабских собак, привыкших ядовитыми зубами вгрызаться в пушистую плоть. И даже не плеваться от влезших в рот волосьев (здесь прикреплялась весьма размытая, но очень понятная пушистикам фотография, и от того их ужаснувшая; зайчик, очень не вовремя прискакавший с прогулки с друзьями, аж в обморок упал).
А то, что некоторые протёршие диваны ультрапатриоты называют «вторым фронтом», это, – к слову, данной передаче уже который раз приходилось разжевывать данные факты, - происходит по всем нижеперечисленным причинам:
ЧУТЬ ОТОДВИГАЯ ДВОЕТОЧИЕ, ВНОВЬ РАЗЛЕТАЕТСЯ НА КУСКИ МЕТАФОРА:
- УНИЧТОЖЕНИЕ ТЕРРОРИСТОВ;
- УНИЧТОЖЕНИЕ НЕЗАКОННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ ЗАБЛУДШИХ ЛЮДЕЙ;
- НЕСПРАВЕДЛИВОЕ, НО ВПОЛНЕ ОСОЗНАННОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ ТЕРРОРИСТОВ, ЗАСТАВИВШИХ ЗАБЛУДШИХ ЛЮДЕЙ, А ТАК ЖЕ ПОД УГРОЗОЙ НЕМЕДЛЕННЫХ РАССТРЕЛОВ, СФОРМИРОВАТЬСЯ В НЕЗАКОННЫЕ КОАЛИЦИИ;
- ЭТА КРОВЬ НА НАШЕЙ СОВЕСТИ ПОТОМУ ЧТО ОДНАЖДЫ ЦАРЬ ЗАСЦАЛ;
- ВОЙНА ЭТО ПЛОХО
- ВОЙНА ЭТО ВОЙНА
Изнутри протирая экран телевизора, диктор спешно, по кусочкам склеивал разбитую вазу метафоры.
Трещины оставались видны, и не только котёнок это заметил. Но волны излучения, разлетавшиеся от экрана, разгладили скомканную шерсть нежных зверушек, и всем вновь стало хорошо. И счастье есть, и смысл…
Пушистики разбрелись по квартире. Кто гладить других пушистиков, кто в зеркало смотреться, кто рэп сочинять, иронично высмеивая российскую современность, царскую надменность и непо́днято-сколенность.
Только котенок, - наверное, из потомков тех котов, что жили у Летова, во славу анархизма порой выскальзывающих из его квартиры, дабы наладить воспроизведение потомства, - шел, как-то прихрамывая, слезу бы даже ронял, если б мог снова стать человеком.
Слово «российская» в словосочетании «российская современность» вновь напомнило котенку, что есть все-таки мир за окном. Не только люди с головами-телевизорами.
Ходит котёнок по квартире, ищет котёнок пушистей себя, и находит.
Про него потом хороший фильм «Дурак» снимут, но почему-то посмотревшие его пушистики до конца будут твердить, что «Дурак» - только про коррупцию.
Котёнок привычно запрыгнул, - однако, чуть не свалившись, - на балкон, и увидел мир. А посреди мира как-то уже копошился пушистый интернет, все чаще и чаще в последнее время пролезавший в неприятную для него, но все-таки спонсировавшую едой и экранами реальность; пушистые существа, собравшись в толпы на площадях, подняли флаги и плакаты очередных телевизоров, транслировавших:
…
«СВОБОДУ ИНТЕРНЕТУ СВОБОДУ СЛОВУ СВОБОДУ СМИ «НЕТ» ЗАКРЫТИЮ СОЦ СЕТЕЙ РОСКОМ…»
…
Котёнок грустно посмотрел своими злыми, дьявольскими, особенно при свете солнца, почему-то все-таки всходившего сегодня ослепительным и радостным символом действительно счастливого будущего – и по привычке хотел уже облизать свою лапку, дабы чуть подмыться, голову причесать.
Но, не тронув языком лапы, он вдруг растормошил шерсть у себя на голове, по бокам, в общем, везде, где только дотянулся.
Ох, вот чем гордился бы хозяин его отца или мамки или кого еще там! Мы не все проебали, Юра и Игорь.
Когда-нибудь и гитару вновь в руки возьмет котенок, а пока он, с трудом, но все-таки открыв наглое своей неприступностью окошко, набрал в легкие воздуха и крикнул на убивающую себя улицу, крикнул, не мяукнул: