Лида накрыла столик белой салфеткой, а Наташа и Ляля принялись перетирать чайный сервиз. Чашечки были чуть-чуть побольше напёрстка, а блюдца — с большую пуговицу.
Потом Лида подняла Фиалку со скамеечки, причесала её, заплела косички и посадила в кукольном доме.
В это время из кухни пришли Татьяна Ивановна, Серёжа и Митя. Мальчики принесли пирог и ватрушку, а Татьяна Ивановна — чай в настоящем фарфоровом чайнике.
Лида разрезала ватрушку и стала разливать чай.
Но вот к домику начали подходить гости.
— Тук-тук! — сказала Наташа, подводя Красную Шапочку к дверям.
— Трик-трак! — ответила Лида.
Красная Шапочка пришла первой. Она принесла в подарок Фиалке корзинку, а в корзинке красные, как ягоды, конфеты.
Потом сразу же пришёл Петрушка и принёс пуговицу. Другого подарка у него не нашлось.
Пришёл плюшевый Мишка и принёс целую кучу серебряных бумажек.
Пришли ещё две резиновые куклы-физкультурницы и принесли катушку без ниток.
А потом, громко топая сапогами, к домику подошёл пожарный. Привёл его один из близнецов. Он поставил пожарного на крышу.
— Сними его! — сказала Лида. — Слышишь, Толя? Крышу нельзя трогать! Она может свалиться. И вообще гости на крыше не стоят.
— Я не Толя, я Алёша, — сказал мальчик, продолжая возиться с пожарным, который никак не желал стоять на покатой крыше.
— Нет, ты не Алёша, а Толя! — рассердилась Лида. — Правда, Татьяна Ивановна? Вон и родинка возле глаза! Ты всегда всё на Алёшу сваливаешь!
— Ну ладно, — сказал Толя, снял пожарного с крыши и, почистив рукавом каску, постучал в дверь:
— Откройте скорее! Дайте пожарному чаю.
Дверь открылась.
Толя посадил пожарного за стол, а Лида дала ему чашечку чаю и пирога на тарелочке.
Потом Серёжа привёл милиционера, и его тоже угостили чаем.
После чаепития Татьяна Ивановна взяла в руки Петрушку, Лида — Фиалку, Наташа — Красную Шапочку, Серёжа — милиционера, Толя — пожарного, и куклы пошли плясать около домика. А Ляля, Алёша и другие ребята уселись перед кукольным домом на ковре и стали смотреть, как пляшут куклы.
Один только Митя Мартынкин не захотел праздновать кукольное новоселье. Он убежал в другой конец комнаты, взял с этажерки большую книжку с цветными картинками и принялся внимательно их рассматривать.
А у кукол шло веселье.
Лучше всех плясал Петрушка. Он и головой кивал, и в ладоши хлопал, и ногами болтал. Кисточка на его колпаке так и прыгала.
А Татьяна Ивановна, вся раскрасневшаяся, пела такую песенку:
И правда, всем было очень весело.
Наконец Татьяна Ивановна посадила Петрушку и сказала:
— Вот куклы и отпраздновали новоселье. Нужно дать им отдохнуть.
Дети поставили пожарного у крылечка, милиционера — около дома, а кукол уложили спать: Фиалку — на кроватку, Красную Шапочку — на диван, Петрушку — на раскладушку, и спели им на прощание песенку:
И в новом кукольном доме стало совсем тихо.
Перед сном
Тихо стало и в комнате старшей группы. Ещё до ужина Серёжа Скворцов, Ляля Брайловская и некоторые другие ребята ушли домой, и комната опустела. Сразу стало так тихо, как будто ушли все.
За окнами темнело небо.
Лида подошла к окну и задумалась.
— Что, Лидуша? — ласково спросила её Татьяна Ивановна.
— Темно… — грустно сказала Лида.
— Да что ты, Лидочка? — удивилась Татьяна Ивановна. — Разве у нас темно? Смотри, как ярко горят лампы!
— На улице темно… — сказала Лида.
— А это только так кажется.
Татьяна Ивановна повернула выключатель на стене, и в комнате погас свет, но зато на улице как будто стало светлее. Осветились покрытые снегом деревья на бульваре. Ещё ярче показались Лиде большие матовые шары фонарей на высоких столбах, ещё ярче — фары автомобилей, которые мчались вдоль бульвара…
Татьяна Ивановна опять повернула выключатель, и вспыхнувший в комнате свет словно сгустил темноту неба. На улице как будто стало темнее.
— Я ещё никогда не ночевала в детском саду, — проговорила Лида. — Я ещё не была ночная. Я всегда была дневная.