На борт тихо взобрался человек в прорезиненном костюме аквалангиста. Увидев меня, рванул из ножен на блузе нож. Я приложил палец к губам – тихо, мол. Аквалангист замер, так и не вытащив нож. По-английски я прошептал:
– Полиция, помощь?
Он кивнул, подергал за веревку, через пару минут на палубу вылез еще один. Как мог, я объяснил ситуацию – террористов было двенадцать, сейчас десять.
Оба усмехнулись:
– Да, один чуть в нашу лодку не попал. Думали – пассажир убитый, но на палубе было тихо, баски себя так не ведут. Где остальные?
– Главарь и с ним еще трое – на капитанском мостике, наверху. Остальные – кто где, я еще не успел узнать.
– Иди к себе в каюту, сейчас еще будут наши люди, как бы в темноте тебя за баска не приняли и не убили. Скоро вырубим свет, будет темно, у тебя несколько минут.
Ага, заварушка намечается, надо убираться к себе. Не ровен час, подстрелят по ошибке те или другие.
Я поспешил к себе. Наталья мгновенно открыла дверь, как будто стояла у стены, а может, так оно и было.
– Ну что там?
Я снял с себя оружие и амуницию, лишь пистолет с глушителем заткнул за пояс сзади и сунул запасной магазин в карман.
– На борту испанская спецгруппа, я их сам видел. Насколько я понял, сейчас вырубят свет и будут мочить террористов. Надо сидеть в каюте, а то как бы не попасть под раздачу.
Через несколько минут свет погас. Было темно, но где-то сверху послышалась перестрелка. Вероятно что-то у полиции пошло не так. Я видел, что у аквалангистов оружие с глушителями. Если слышна стрельба, то басков застать врасплох не удалось. С полчаса по кораблю в разных местах раздавались выстрелы, затем они стихли, и зажегся свет. Непонятно – чья взяла?
Ходить по ночному кораблю мне не хотелось, сгоряча сначала выстрелят, а потом будут спрашивать – кто? Мы улеглись на кровать. Надо поспать до рассвета, ждать уж недолго – времени четыре часа.
С рассветом я направился к злополучному буфету, для начала надо было подкрепиться и принести покушать Наташе. Набрал еды, в основном консервированной – бутербродов уже не было, минеральной воды и принес все это к себе в каюту. Нести было чертовски неудобно – никакого пакета у меня с собой не было, в буфете тем более. Открыл банки ножом, и мы с Натальей утолили голод.
Полежал на кровати, обдумывая план. К мостику соваться не следовало, обычному туристу там делать нечего; стало быть, надо пройтись по судну. Особенно поближе к машине, где каюты экипажа. Решено! Оружия решил не брать, только примотал скотчем ножны с ножом к голени. Пиджак не надевал, в рукопашной, коли случится, – мешать будет, да и баскам без пиджака сразу видно – я безоружен.
По коридору шел свободно – никого не было, спустился на нижнюю палубу, встретив лишь испуганного туриста, так же, как и я тащившего из буфета провизию. Война войной, а брюхо кушать хочет. Почему-то баски не позаботились о том, чтобы кормить заложников. Побоялись собрать нас вместе? А теперь, после ночного вояжа спецназа, сил у них явно поуменьшилось, контролировать судно будет сложнее.
Не встретив охраны, я дошел до нижней палубы, осторожно выглянул из перехода в коридор – так и есть, торчит мужчинка с автоматом. Встал удачно – впереди него длинный коридор, он может контролировать все двери, но любого приближающегося близко не подпустит. Надо тихонько отходить, что-то придумывать – как к кому подойти, а тем временем обследовать корабль дальше. Сколько их осталось и где они? Одного я уже видел.
Поднялся на самый верх, осторожно выглянул из переднего окна танцевального зала. На верхней палубе, на носу лежали убитые спецназовцы, я их опознал по гидрокостюмам. Шесть трупов – я не знаю, сколько их всего взобралось прошедшей ночью на корабль, я видел только двоих. Баски оказались проворнее, спецназу пришлось хуже: они не знали, где стоят террористы, не знали устройства судна – всех его закоулков, коридоров и переходов. Как ни странно, убитых басков я нигде не видел, а такого быть не должно, не только же баски стреляли.
К мостику я подбираться поостерегся, после ночного боя в любом приближающемся баски из «ЭТА» могут увидеть врага. Мне бы помощника побоевитей, да знающего корабль. На пассажиров надежды нет, путевки стоят дорого, на судне лишь торгаши да успевшие урвать при приватизации. Как делать деньги, они знают, но рисковать своими драгоценными жизнями не захотят, да и умения у них нет, тут опыт и сноровка нужны.
Я вышел из танцзала, очень неуютное помещение – пустое, спрятаться негде. Шел по коридорам и дергал за ручки – надо же проверить каюты. О-па! В одной из дальних кают наткнулся на убитых басков; террористы их сюда сложили, подальше от посторонних глаз, выставив на обозрение лишь убитых спецназовцев. Было их четверо, двоих я минусовал раньше – стало быть, остается еще шесть человек, не худших шесть боевиков. Кто был похуже – вон, в каюте лежат, скоро на жаре смердеть начнут. Шестеро на одного – многовато. Надо искать помощника.