Восьмого октября 1843 г. открыл свои действия в С.-Петербурге первый врачебно-полицейский комитет, а 25 того же октября Медицинским департаментом по приказанию министра внутренних дел был разослан во все губернии врачебным управам циркуляр, коим предписывалось: 1) собрать тщательно точные и подробные сведения о лицах из простонародья, одержимых любострастною болезнью, причем обратить особенное внимание на тех, кои снискивают себе пропитание вне селений своих, и на их семейства; 2) изыскать существующие в губернии источники венерической заразы; и 3) указать меры, какие по местным обстоятельствам окажутся наиболее полезными и удобоисполнительными как к излечению наличных больных, так и пресечению поводов к заражению вновь». Одновременно с рассылкой этого циркуляра Медицинский департамент испросил разрешение министра внутренних дел на командирование в местности, наиболее зараженные сифилисом, для личного ознакомления с положением дела в них трех опытных врачей, из которых одного командировал через Харьков в Одессу и Новороссийский край, другого — в приволжские губернии и третьего — в северо-западные губернии и Привис-ленский край.
Доставленные вследствие приведенного циркуляра сведения и донесения командированных медиков содержат в себе ценный материал для освещения вопроса о развитии в то время проституции в России. Особенное распространение получила она, как и следовало ожидать, в прилегающих к западной границе губерниях, в местах наибольшего сосредоточения войск. Несмотря на формальный в большинстве местностей ее запрет, торговля женским телом совершалась совершенно открыто в корчмах, шинках, гостиницах, кофейнях, заезжих и постоялых дворах и разного рода торговых помещениях, причем в роли предпринимателей и комиссионеров выступали по преимуществу евреи.
На вопрос об источниках любострастной болезни в губерниях большинство запрошенных учреждений отвечало указанием одних и тех же главных разносителей заразы: 1) военнослужащих — как нижних чинов, так и офицеров; 2) крестьян, занимающихся отхожими промыслами; и 3) в городах — распутных женщин, а в деревнях — «солдаток», жен и вдов нижних воинских чинов. На вопрос о мерах, которые надлежало принять для пресечения распространения болезни, ответы давались весьма различные, начиная от более или менее широкого применения поголовных осмотров, однократных и периодических, и кончая разными мерами побуждения к добровольному обращению за врачебной помощью, до увещания через священников включительно. Заслуживает внимания, что в ответах многих врачебных управ преимущественное значение придавалось осмотрам не женщин, а мужчин — рекомендовалось осматривать пришлых рабочих и местных крестьян, возвращающихся с заработков, и в особенности проходящие через губернию и расположенные в ней войска. На вопросе об установлении периодических поголовных осмотров в воинских частях подробно останавливается в своих донесениях болыпин-ство врачебных начальств. «Чтобы войска, проходящие и квартирующие в деревнях и лагерях, перестали быть одною из главнейших причин распространения венерической болезни, — читаем в донесении одной из управ, — следует установить следующие правила: 1) чтобы по вступлении войск в губернию, командир обязан был давать местному начальству письменное удостоверение о здоровье вверенной ему команды, а в случае если бы обнаружилось, что таковое удостоверение было фальшиво, то подвергался бы строгой ответственности; 2) во время квартирования войск и нахождения в лагерях, чтобы один раз в неделю непременно производимо было освидетельствование всех нижних чинов и замечаемых в безнравственном поведении офицеров; 3) чтобы наблюдаемо было, чтобы выходящие из госпиталей были не поверхностно, а совершенно вылечены и чтобы те, у коих обнаружатся хотя малейшие признаки скрывающейся болезни, были обращены в госпитали; и 4) чтобы командиры, допустившие распространение венерической болезни во вверенной им команде между нижними чинами или между офицерами, подвергаемы были взысканию».
Ответы из губерний на циркулярный запрос Медицинского департамента были далеко еще не все получены, когда у С.-Петербургского врачебно-полицейского комитета, стоявшего непосредственно у самого дела, успел образоваться уже некоторый опыт и сложиться твердое убеждение, что сущность всех мер борьбы с любострастною болезнью должна сводиться к надзору за распутными женщинами. Поэтому, когда в ответе губернатора или врачебной управы последний вопрос оказывался недостаточно разработанным, Медицинский департамент оставался недоволен доставленными ему сведениями и иногда требовал даже дополнительных объяснений. Так, например, губернатор одного из больших приволжских городов, препровождая в департамент копию представления местной врачебной управы о мерах борьбы с любострастною болезнью, высказался против проектированного управой осмотра всех лиц, «подозреваемых в венерической болезни», находя, что «входить в дома по подобному подозрению невозможно». «Многолетним опытом дознано, — писал он, — что болезнь эта распространяется особенно там, где соединено вместе большое число неженатых или обреченных на холостую жизнь людей, куда принадлежат: войска, фабрики, заводы, ремесленные заведения и трактиры. Строгое наблюдение за этими обществами удобнее и полезнее, потому что оно касается самого источника распространения болезни, что управою упущено из виду».