Игреки PR в мире механических прейскурантов
Студенты-планеристы из Оксфорда обожают летать над своим учебным заведением, и не потому что так сильно его любят, а потому что над Оксфордом самые сильные потоки теплого воздуха. Злые языки ерничают, объясняя атмосферное явление: дескать, теплые потоки происходят из пустой болтовни преподавателей. Есть и иная версия, которая, однако, не пользуемся популярностью у местных смехотворцев: говорят, реальная причина заключается в песчанике, отражающем солнечное тепло. А песчаника в Оксфорде – хоть промышленную добычу открывай.
Рассмотрим обе причины резонанса акции Pussy Riot.
Необходимая оговорка. Не следует приписывать бунтаркам из PR поколенческие идеи, они их вряд ли посещали, есть даже подозрение, что идей каких-либо глобальных у девушек просто не было. Но нельзя не заметить, что акция инициировала так много умственных неврозов, интеллектуальных гипотез, неистовых инвектив, апокалиптических прогнозов и т. д., что, кажется, лучше бы девушки что-нибудь основательно обмозговали, тогда бы смысл акции столь настойчиво не додумывался другими.
По жанру выступление «пуссей» является совсем не творческим. В акции протест наличествует, а художественное высказывание отсутствует; она некачественна. Девушки не сумели измыслить текст молебна, удовлетворительного в эстетическом смысле, но им удалось стимулировать дискуссию. Своей невстроенностью в традиционное сознание панк-молебен оказался актуальным жестом. В этом отношении поступок-проступок «пуссей» претендует на статус общественного высказывания.
Шоу в ХХС было ошибочно увеличено в изображении – в результате Игреки-хулиганки стали сначала жертвами, потом героинями. «Пусси» внесли ощутимый диссонанс в социальное самочувствие Игреков, катализировали процессы, не обнаруживаемые ранее. После случившегося пульс поколенческого конфликта внезапно участился.
Немного статистики. После оглашения приговора PR многочисленные чиновники и общественники принялись высказывать мнение, что «судебный вердикт адекватен настроениям, преобладающим среди наших граждан». Солидарная убежденность доказывалась ссылками на соцопрос, проведенный специалистами «Левада-центра» за несколько дней до вынесения приговора. Еще одна цитата со ссылкой на тот же соцопрос: «У большинства граждан этот процесс интереса не вызывает, кто-то следит за ним опосредованно, и на самом деле только 1 % поддерживает осужденных». Что же, 1 % «поддержантов» – это очень хороший результат, доказывающий идею целостности общественного мнения и, соответственно, факт единения всех поколений в пределах общей системы ценностей в общем эмоциональном порыве: «За державу обидно!»
Но убедительно целостный образ отчего-то не складывается…
Не будем противопоставлять прозвучавшей цифре другие, поражающие иными объемами, заметим только, что подобный расклад процентов может свидетельствовать совсем о другом: или о полной апатии населения к происходящему в стране, или о коллективной межпоколенческой солидарности в игнорировании чьего-то общественного высказывания.
У проблемы есть еще одна сторона – та, которая про песчаник…
Поколение Y, казалось, с рождения приняло правила игры, обрело правильные реакции на те или иные социальные раздражители. А тут вдруг случилась такая неприятность – взяли и испортили праздник межкорпоративной договоренности между поколениями. От них ожидалась прогнозируемая вялая сонливость, как на ЕГЭ, а они – молебен. Обнаружилось, что идея преемственности поколений – не более чем гротескное клише.
Акция PR засвидетельствовала новую интонацию в поведенческом репертуаре поколения Y. Жизненной логике большинства – «Вот установленная модель общества, в котором все социальные лифты переполнены чиновниками, аффилированными с ними бизнесменами и их детьми. Я по факту рождения к лифту не допущен, но я хочу войти в лифт, встроиться в систему, хотя мне претит жизнь по нотам единого бизнес-формата: или продавать, или продаваться» – начинает противопостоять осознание, что общественная риторика давно оставила сентиментальные разговоры об «индивидуальной конфигурации личности», первополосный глянец навсегда забронирован чем-то постыдным и все формы канализации творческой энергии обречены течь в канализацию. Идея Бога образца 1990–2012 гг. вытеснилась коммерческими скандалами с РПЦ и как-то испарилась, породив ощущение, что церковь стала точкой техобслуживания недужных душ властей предержащих, а прочих устало вразумляет, что «несчастья Господь посылает из любви». Поколение Y понимает, что движущей силой в мире является слепая случайность и каждый держит ответ лишь перед самим собой. Извечный отечественный вопрос соскальзывает на дурноватый ответ: ничего не остается, как сыграть роль жертвы…