1 сентября 1826 года
Воистину гром может грянуть и с ясного неба. Поздно вечером, яко тать в нощи, явился в обитель отец архимандрит Венедикт. Был он скучен, рассеян и придирчив. Подошед к диакону отцу Агафону, спросил его, читала ли братия сего дня поучения, на что диакон объявил, что он, Агафон, слаб глазами и при себе очков не имеет, почему и не читал. Архимандрит потребовал книгу, дал диакону свои очки – читай-де, что тот с превеликим заиканьем и свершил, а мне за нерадивость братии было записано в объездном журнале замечание.
26 декабря 1826 года
Кому Рождество Христово, а мне – Успенье! Ей господи, свершилось то, чего я так боялся. Пришло определение, утвержденное Его превосходительством. Записано об увольнении меня за непорядочное управление монастырем. Переводят в Торопецкий Троицкий монастырь. А я ли не старался держать порядок в обители? Но все напрасно. Василиск останется василиском, аспид – аспидом, прах – прахом!
Святогорские монахи – сущие беглые солдаты, а не святые отцы, им нужен не отец Иона, а хороший унтер-лейтенант с большою дубиною!
29 декабря 1826 года
Весь день составлял реестр собственному имению своему, прижитому в обители и оставляющему здесь на время, в связи с выбытием моим навсегда.
1. Образ пророка Ионы на липовой доске.
2. Крест кипарисовый в серебряной оправе.
3. Молитвослов киевской печати.
4. Новый Завет.
5. Акафисты киевской печати.
6. Библия сильно потертая в телячьей коже московской печати 1760 года.
7. Пять оловянных ложек.
8. История римская 1798 года.
9. Часы серебряные с ключом и цепью. Подарок.
10. Сокращенный катехизис.
11. Книга, именуемая «Начатки христианского учения».
12. Книга чистописания. Книга о Святогорской обители сочинения отца Евгения с дарственной надписью, 1821 года.
13. Тюфяк кожаный.
14. Чемодан кожаный.
15. Сундуков четыре разных.
16. Минея месячная.
17. Книга о княжестве Псковском. Подарок.
18. Мантье камлотовое.
19. Клетчатого тику 10 аршин. Подарок.
20. Холста тонкого 33 аршина. Подарок.
21. Холста редеевого. Подарок – 18 аршин.
22. Верховного холста 3 аршина. Подарок.
23. Тонкого холста в 7 трубках числом 105 аршин. Подарок тоже.
24. Набойков льняных 102 аршина
25. Шкур волчьих 5.
26. Шкур лисьих 16.
27. Сукна домотканого без промера.
28. Ниток в кругах, кругов 5.
29. Посуда разная.
30. Погребец ореховый.
31. Чайница дорожная с чайником.
32. Шкатулка вишневая с секретным замком.
Чует сердце мое, что по слабости здоровья скоро мне быть больничным игуменом. Аминь!»
На последней странице запись чья-то, приписка:
«Сия книга записана в архив под № 783. Подканцелярист Михайло Тюшкин. г. Псков, 12 Генваря 1829 года».
Поклонник Пушкина
Так уж повелось со время оно – старое хочет, чтобы молодое жило по-старому, а молодое не хочет старого и ищет нового… Как ни старался опочецкий купец Игнатий Григорьевич Лапин образумить свое единственное чадо Ивана, как ни учил его жить жизнью отцов и дедов – ничего не получалось. В конце концов он махнул на сына рукой в надежде, что придет время и все образуется само собой. Старик дорожил своим родом и своим делом. Имя Лапиных было записано в древней книге Крестовоздвиженской церкви Опочки еще в 1686 году. Купеческий дом, построенный далеко за сто лет тому назад, был сущей крепостью. Маленькие щелевидные окна вразбежку, ворота дубовые, с железными заклепками, цепями, хитроумными замками, на окнах – глухие ставни и кованые решетки… Дом строился еще тогда, когда польский рубеж был недалек от Опочки и враг часто погуливал по окрестностям.
Имел Игнатий известную всему уезду большую лавку, в которой было все, что нужно людям: кумач и шелк, шерсть и меха, полотно и китайка. Здесь можно было купить соль, сахар, ножи, кушаки, платки, свечи, хомуты, картины печатные, книги, пряники, бумагу, рюмки, помаду, чубуки, вина заморские, подковы лошадиные и даже апельсины. Продавались здесь и разные марамляшки, ленты-банты, плошки и ложки. Сам хозяин выделывал и продавал конфеты собственного изобретения. Они напоминали свадебные свечи, покрытые серебряной канителью. На каждой конфетине – «билет», на котором были написаны добрые пожелания, сочиненные самим Игнатием Григорьевичем: «Полсердца в радости, полсердца в утешенья, и оба принесут вам равное мученье», «Утолить вас нету мочи, коль пленили черны очи»…