Присутственные места (первый дом слева). Литография по рисунку В. Садовникова. 1830-е гг.
Чиновники, служащие в различных департаментах и коллегиях, составляли значительную часть столичного населения. В царствование Николая I число их резко увеличилось. Если в 1804 году в Петербурге насчитывалось 5416 чиновников, то к 1832 году их стало 13 528. Это был целый мир, управляемый Табелью о рангах, со своими понятиями и нравами. Приезжему Петербург казался городом чиновников. «Все служащие и должностные, все толкуют о своих департаментах да коллегиях», — так писал в 1829 году молодой Гоголь.
Каждый день после восьми часов утра на петербургских улицах появлялось множество людей во фраках, сюртуках, плащах, измятых шляпах, старых шинелях, со свертками бумаг в руках. Это титулярные советники, губернские секретари, коллежские регистраторы, писцы и прочая мелкая канцелярская сошка, делая большие концы, пешком добирались до места своей службы.
Чиновник. Рисунок из альбома 1830-х гг.
Мелкие чиновники, живущие на жалование, влачили незавидное существованье.
Это строки из неоконченной поэмы Пушкина «Езерский». Ее герой — потомок древнего дворянского рода, как и Евгений из «Медного всадника», — бедный чиновник.
Все изображенное Пушкиным вполне соответствовало действительности. Гоголь сообщал из Петербурга матери: «Жить здесь не совсем по-свински, т. е. иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели думали, за квартиру мы плотим восемьдесят рублей в месяц, за одни стены, дрова и воду. Она состоит из двух небольших комнат и права пользоваться на хозяйской кухне. Съестные припасы тоже не дешевы». Эту квартиру снимали на двоих. Затем Гоголь, уже один, нашел себе помещение подешевле. С трудом устроившись писцом в Департамент государственного хозяйства и публичных зданий, он получал 400 рублей в год. Такое жалование платили многим мелким чиновникам. Можно себе представить, как они существовали, если тот же Гоголь, получавший еще денежную помощь из дому, едва сводил концы с концами. Посылая матери отчеты о своих расходах, он писал о тратах за декабрь 1829 года: за квартиру 25 р., на стол 25 р., на дрова 7 р., на свечи 3 р., водовозу 2 р., на чай, сахар и хлеб 20 р., в библиотеку для чтения 5 р., на сапоги 10 р., прачке 5 р., на содержание человека 10 р., куплено ваксы на 1 р. 50 к. Итого 113 р.50 к. Кроме того, за мытье полов заплачено 1 р. 50 к., на лекарство 3 р. 70 к., на цирюльника 1 р. 50 к. Итого 6 р. 70 к.
А жалования шло всего 33 рубля с копейками в месяц. Неудивительно, что Гоголь целую зиму «отхватил» без теплой шинели.
Необходимость «построить» шинель была для маленького чиновника почти неразрешимой проблемой. В 1831 году портной мастер отказался чинить шинель чиновника Жукова, объясняя это тем, что она изношена донельзя. Чиновник воспротивился, а шинель была отправлена на оценку в портновский цех. Мастера этого цеха оценить шинель не смогли — она ничего не стоила и брались сшить новую за 110 рублей, то есть за четверть годового жалования чиновника.