Александр I еще в 1812 году предался напряженным мистическим переживаниям. Во время заграничного похода он встречался и беседовал со знаменитыми европейскими богоискателями — с Юнгом-Штиллингом, с госпожой Крюднер. Православный царь терпел традиционную веру как государственную необходимость, но сам лично склонялся к учению европейских мистических сект. Он покровительствовал немецким евангелистам, американским и английским квакерам, приглашал их в Петербург. Кое с кем из них царь дружески встречался в Зимнем дворце. Так, в исходе 1818 года он дал частную аудиенцию двум миссионерам-квакерам — Вильму Аллену и Стефану Грелье. Царь долго беседовал с ними, вспоминал их первое свидание в Лондоне, рассказывал о своем детстве, о том, как мало развивали в нем религиозное чувство и как оно пробудилось, когда он стал читать Библию. Потом предложил, по квакерскому обычаю, провести вместе некоторое время в религиозном самоуглублении и внутренней молитве. «Это была торжественная минута, — писал впоследствии Аллен, — доказательство божественного осенения было ясно, сильно, неоспоримо; это было точно восседание на небесах во Иисусе Христе. Затем Стефан заговорил самым приятным образом, и император, без сомнения, долго будет вспоминать его слова; я подумал, что мне следует теперь принести молитву, но это казалось мне так страшно, что я решился на это только с большим трудом; наконец, я встал, повернулся и опустился на колени, император подошел к софе и стал на колени подле меня, и тогда мне дана была сила, какой я не чувствовал никогда прежде, и драгоценная сила сопровождала слова. Когда это кончилось, я несколько времени молчал и затем встал; вскоре он также встал, и мы просидели несколько минут в молчании». Император, взволнованный и расчувствовавшийся, был в слезах и, прощаясь, взял руку Аллена, поднес ее к губам и поцеловал.
Рассказывали, что Александр посещал в Петербурге келью какого-то схимника, бывал у скопцов, покровительствовал мистикам-мартинистам.
С 1817 года в столице вновь выходит масонский журнал «Сионский вестник», в числе подписчиков которого значится князь А. Н. Голицын. Журнал этот издавал вице-президент Академии художеств А. Ф. Лабзин. Тут читатели находили витиеватые рассуждения о «внутренней церкви», свидетельства духовидцев, то есть людей, общавшихся с духами, а также рассказы о чудесах, совершаемых силою веры и молитвы. Например, в июньской книжке, в заметке «Услышанная молитва», сообщалось, что дворовая женщина одной госпожи, по имени Катерина Игнатьева, служившая в доме кастеляншею, то есть смотрительницею за бельем, «страдала глазами», но скрывала свою болезнь. Когда барыня, выведенная из терпения замызганностью скатертей и салфеток, велела привести кастеляншу, та явилась с поводырем. Истина обнаружилась. Барыня сжалилась над несчастной и призвала врача. Врач назначил операцию в надежде спасти больной один глаз. Катерина ударилась в слезы и долго молилась перед образом, прося избавления от операции. «Между тем, — рассказывал журналист, — наступил праздник Николая-чудотворца, и отчаянная слепая просила мужа, чтоб он разбудил ее ночью и свел к заутрене, дабы ей помолиться сему Помощнику скорбящих, дав обет отслужить ему молебен. — Сон утомленной страдалицы прерываем часто был ее усердием к Святителю, так что при первом благовесте к заутрене она тотчас сама проснулась. Первое, что ее поразило, было то, что она впотьмах, при слабом свете лампы, видела лучше, нежели прежде днем; могла сама одеться и даже сама пойти к заутрене. Усердие ее тем более воспламенилось, и она, благословляя Господа, отстояла заутреню, потом обедню раннюю, потом отстояла молебен и, возвратясь домой, легла отдохнуть, уснула и пробудилась уже совсем здоровою». Чтобы у читателей не было сомнений в подлинности происшествия, Лабзин — с разрешения Катерининой барыни, благочестивой графини Апраксиной, — назвал точную дату события: 6 декабря 1816 года — и адрес, по которому желающие могли удостовериться в истинности рассказанного: в Петербурге, в Семеновском полку, в 4-ой роте, в доме под № 653…