– Какие дикие порядки в вашей стране, – сказал Пушок.
– Кот ко всему привыкает.
– Неправда! Кот достоин большего! Здесь кот угнетён и бесправен!
– Молодой кот, да вам только стачки устраивать! Всё это юношеский максимализм. Такова жизнь. Такова природа.
– Юношеский что? – спросил Котти.
– Максимализм, – уныло сказала Лапка.
– Господин Клыксон, я мурчаковец, а у нас даже коты преклонного возраста остаются верны своим идеям. Впрочем, я надеюсь, что не разочарую предков. Это были храбрые солдаты. Настоящие коты. Коты с большой буквы!
– Что? Я, быть может, ослышался? – недоумевая, спросил Клыксон. – Я, конечно, понимаю, когда молодежь стремится к бунтарству, но в Мурчании собраны все преступники. Это мировая угроза! Мурсистская угроза! Эмигранты рассказывают…
– А кто такие эмигранты? – спросил Котти.
– Эмигранты, сынок, – это те, кто переехал жить из одной страны в другую. Эмигранты рассказывают об ужасах диктатуры…
– А что такое диктатура?
– Диктатура? Ну это, эм… Это когда…
– Неограниченная власть конкретного лица или группы лиц. Мыслящие иначе вне закона. У нас в Мурчании, например, всем управляют простые коты. Как правило, это работяги.
– Правда?! – спросил Клыксон. – А наше правительство утверждает, что ваше терроризирует рабочих, раскидывает их по тюрьмам. В стране хаос и безработица.
– Какой же бред! Мистер Клыксон, неужели вы верите в это?
– А ещё в нашей стране рыбные объедки считаются мусором, – сказал Пушок и улыбнулся.
– Что? Тебе не нравится мое угощение? Дерзкий мальчишка!
– Да. Мне не нравится ваше угощение, потому что в Мурчании даже такой валерьяница, как вы, при условии, что он работает, имеет деньги для того, чтобы каждый день есть камбалу, курицу или колбасу три или, если хотите, четыре раза в день. Кхм… Прошу прощения, дорогой Клыксон.
– Я!.. Я работаю дворником! Просто сегодня у меня выходной!
– У меня сосед дворник. Он живёт в квартире и каждый день ест своё любимое жаркое.
– М-м-м! Жаркое!.. Я тебе не верю, наивный юнец.
– А зря! Вы можете донести на меня капитану Кусайкину, но, честное мурчащее, пусть он сдерёт с меня всю шерсть, я не стану петь песню «Мой генерал Паштет».
– Что ты, я тебя не выдам! Одно неловкое движение! Может прилететь и мне! Нетушки! Политика – это не мое! К тому же бедняжка Котти вместе с вами.
– Я благодарю вас за убежище!
– Я был бы бедняжкой, если бы остался у мистера Муркишерста, но с меня достаточно унижаться и терпеть! – крикнул Котти.
– Из двух зол выбирают меньшее, Котти. Ты не знаешь, как опасны мурсисты. Вы все, бедные дети, попали под их влияние.
Пушок не выдержал и стукнул кулаком по столу.
– С меня хватит! – крикнул он. – Вот именно, я простой котёнок. Зачем же мне врать, рассказывая, что у нас коты не бродят по помойкам в поисках рыбных объедков?
– Довольно. Я тебе поверю, но ты обещай, что никогда не скажешь на допросе, что был в подвале у старины Клыксона! И да, ты его имени не знаешь!
– Клянусь!
– Вот это уже по-нашему. Спасибо тебе, милый мальчик! За это я подскажу тебе, куда вам следует идти, потому что вы всё равно не успокоитесь, а если я не отпущу Котти, он будет ненавидеть меня всю свою жизнь. Идите к фабрике, где делают кошачьи консервы. Поднять голодных котов на бунт и возглавить его – самое то! Только тихо!
– Отличная идея! – крикнул Пушок. – Вы настоящий революционер!
По подвалу прокатилось эхо:
– …Нер! …Нер! …Нер!
– Только тихо! Тихо! – зашептал Клыксон.
– Что ж прощайте, друг! Спасибо за обед! Нам нужно действовать!
Котята осторожно выбрались из подвала, попрощавшись с Клыксоном, и пошли по направлению к фабрике. Навстречу им двинулся отряд когтеклыковцев. Котята поспешили спрятаться в кустах. Солдаты направлялись на подавление бунта. Они пели песню: Мой генерал Паштет.
В каждом отряде его портрет.
Слышен счастливый марш.
Солдаты благодарят вас за фарш.
Мой генерал Паштет.
Будут все коты вам верны.
Ваше имя в вечности лет
Будет символом страны.
У нас к вам большая любовь.
Благодарим вас вновь и вновь!
Пускай лицезреет весь мир,
Вы наша гордость! Вы наш кумир!
Мой генерал Паштет.
Будут все коты вам верны.
Ваше имя в вечности лет
Будет символом страны.
– Какая мерзкая песня! – шепнула Лапка.
– Это я о ней говорил, – сказал Пушок.
– О, они поют её каждый день. На манеже всё те же! – заявил Котти.
– Что будем делать? – задался вопросом Пушок.
– Они наверняка идут подавлять забастовку! – сказал Котти.
– Сколько котов может пострадать! – шепнула Лапка.
– Нужно поспешить и предупредить рабочих о приближающейся опасности!
– Мы пойдем в обход, – сказал Котти. – Так они нас не увидят.
– Я в розыске, – сказала Лапка. – Меня ищут. Как сделать так, чтобы меня не узнали?
– В заброшенных подвалах много старых платьев. У нас есть немного времени. Только нужно поторопиться.
Солдаты свернули на другую улицу, а котята выбежали из кустов и подбежали к первому заброшенному подвалу.
– Быстрее! – шепнул Котти.
Они ловко спустились в относительно неглубокий подвал. Пушок быстро подбежал к старому сундуку и открыл его. Из сундука поднялась волна пыли. Котята расчихались.
– Как тебе такое? – спросил Пушок, показывая Лапке старое коричневое рваное платье.
– Оно ужасно, Пушок! – ответила Лапка.
– Зато подойдет для маскировки! – сказал Котти.
– Подойдет, да. Я не неженка и понимаю, что многие из моих бедных друзей ходили в такой же одежде! Я дарила им свои платья. Они примерили мою одежду, а теперь моя очередь примерить их платье.
Лапка зашла за сундук и быстро переоделась.
– Вот так! – крикнула она, представ перед ребятами. Маникюр на её когтях полностью ободрался, белоснежная шерсть скаталась и стала темней.
– Лапка! Ты выглядишь превосходно! Как насчёт этой шляпы? – Котти протянул ей плоскую кепку.
– Отличная идея, друг! Спасибо! Теперь я готова! Скорей к фабрике!
Котята выбрались из подвала и побежали по направлению к фабрике. Рядом с жилыми подвалами они увидели лысую кошку, что парковала свой ржавый четырёхколесный велосипед. Пушок не растерялся и подбежал к ней, вежливо спросив: – Добрый день! Не могли бы вы одолжить нам свой велосипед?
– Мы заплатим! – сразу предупредила Лапка.
– Добрый день! – ответила кошка. – Очень неожиданно и странно. Вообще-то он мне самой нужен.
Тогда Лапка достала сорок клыкодоров и показала кошке.
– Ого! – сказала кошка. – Такие большие деньги! Берите велосипед, на здоровье, хоть навсегда! Я куплю себе новый, а на оставшийся деньги куплю одежду для сына. Правда, это слишком много! Обмен ведь неравноценный.
– В неравноценном обществе и обмен неравноценный, – сказала Лапка. – Поверьте, ваш велосипед нам в данную секунду важней всего.
– Я не могу взять столько денег!
– Считайте, что я вам их подарила. Не беспокойтесь обо мне! Я не пропаду!
– Все это очень странно, но спасибо! Большое спасибо за такой подарок! – ответила кошка и обняла Лапку.
– Прощайте!
Пушок сел за руль велосипеда, остальные стали крутить педали.
– Да, дорога здесь, мягко говоря, неровная, – сказала Лапка.
– Будешь так раскидываться деньгами – тебя точно разоблачат! – сказал Котти и засмеялся. – Нет, это, конечно, прекрасно, но и подозрительно, что у нищенки чуть ли не миллионы в карманах. Могут пойти слухи.
– В чём-то ты прав, – ответила Лапка.
– Даже если ехать тяжело, мы все равно доберемся туда раньше солдат! – сказал Пушок и улыбнулся.
– А что мы будем делать дальше? – спросила Лапка. – Прогоним их! Побегут как миленькие! Мы с лёгкостью напугаем их! Мы будем наступать и…