Глава 28.
Член политбюро Анастас Иванович Микоян в этот день не мог побороть отчаянного чувства страха. Страх сжимал его горло, заставлял оглядываться на малейший шорох и заставлял сердце учащенно биться. Не спасало от страха и сознание того, что с утра к нему была приставлена усиленная охрана, а также то, что его дом напоминал маленькую крепость. Впрочем, сегодня он не собирался возвращаться домой. Сегодня он останется ночевать в Кремле. Здесь, на каждом повороте стояли автоматчики из спецподразделений НКВД. При мысли об НКВД, страх с новой силой охватил Микояна. Ведь не смогли же они сохранить самого Сталина, и даже своего непосредственного начальника, Берию? Разве что, это их же работа. Такие мысли бодрости духа Микояну не добавили. Ведь в этом случае, он оказывался у них в руках. Но, с другой стороны, куда он может деться от всесильного аппарата НКВД? И все же, кто может стоять за всеми этими смертями? Ведь не скажешь же, в самом деле, что шесть из девяти членов Политбюро и пять из шести кандидатов в эти самые члены, умерли одновременно, естественной смертью? Нет, было ясно, что на сцену вышла какая-то тайная и очень сильная фигура. Микоян вспомнил, как бледный от страха Вознесенский, сегодня высказал предположение, что за всем этим стоит немецкий Абвер? "Нет", - покачал головой Микоян, - "Никакой это не Абвер. Это кто-то свой. Только кто же? Может быть, кто-нибудь из военных, к примеру, тот же Жуков? Надоело ему слушать тупых командиров, вот он и решил их убрать. Уж, чего-чего, а сил у него на это хватит". Но, в душе, Жданов понимал, что никакой это не Жуков, у того и на фронте сейчас дел столько, что ни о чем другом думать он просто не успевал. Уж, скорее всего, все-таки НКВД. "Все правильно. Создали репрессивный аппарат, вот он и стал нас же репрессировать". Удивляло только то, что убрали заодно и начальника НКВД, Берию.
Занятый такими мыслями, Микоян вошел в свой кабинет, прошел к столу, сел в свое кресло уронил голову на руки и закрыл глаза. Да, положение его было аховое.
"Надо позвонить домой, своим", - подумал он, - "Спросить, как они там"?
Он поднял голову и потянулся к трубке телефонного аппарата, снял ее и так вздрогнул, что чуть не уронил трубку, потому что, вдруг увидел, что в кабинете он не один. В дальнем углу стоял молодой человек, в форме дивизионного комиссара, и с интересом рассматривал Микояна.
Как вы смели, без спросу? - попытался грозно прикрикнуть на него Микоян, но голос его предательски дрогнул.
Бросьте, Анастас Иванович, - комиссар досадливо поморщился, как будто услышал какую-то непристойность, - Вы же умный человек. По крайней мере, мы вас таковым считаем. Не надо нас разочаровывать.
Он, не спеша, пересек кабинет, подошел к столу, за которым сидел Микоян, пододвинул к нему стул, и расселся на стуле, впрочем, таким образом, чтобы видеть сразу и самого Микояна и входную дверь кабинета.
Давайте лучше с вами побеседуем, как с одним из тех, кто остался в высшем эшелоне власти нашей страны.
О чем вы со мной хотите беседовать? - нервно спросил Микоян.
Ну, например, о том, как будем строить дальнейшую политическую жизнь этой страны, и каким образом будем воевать с фашистами.
Не понимаю, - проговорил Микоян, - Почему я должен это с вами обсуждать?
На самом деле, он врал. Ему все уже стало понятно. Человек, который прожил последние восемнадцать лет в гадюжнике, имя которому ЦК ВКП(б), должен был обладать просто звериными инстинктами самосохранения. Иначе он не смог бы остаться в живых после многочисленных чисток и репрессий. Вот и сейчас, он чувствовал всем своим существом, что перед ним находится человек, который говорит с ним с позиции силы. Ему было не понятно, как может какой-то комиссар, и имени которого, он, нарком внешней торговли, не знал, да и знать был не должен, разговаривать с ним таким тоном? Но он сразу понял, что за этим человеком стоит очень большая сила.