О чем-то подобном думал Романов, сидя в одиночестве в своем кремлевском кабинете, когда в углу кабинета появилась сиреневая светящаяся рамка, и из нее в кабинет шагнул Николай. Не успел Виктор выразить радость, по поводу прибытия такого гостя, как по его лицу понял, что тот явился не с хорошими новостями.
Что-то случилось? - спросил его Виктор, чувствуя, как нехорошо засосало у него под ложечкой.
Случилось, - и Николай добавил длинное непечатное выражение, что было на него совсем не похоже.
Слушай, у тебя здесь в Кремле есть что-нибудь выпить?
Виктор полез в сейф, достал из него бутылку армянского коньяка, два стакана, плеснул в них по сто грамм темного напитка, и, протягивая один стакан другу, молча посмотрел на него. Николай взял стакан, одним глотком выпил его содержимое, похоже, даже не почувствовав, что пьет, и поставил стакан на стол.
Ладно, не томи. В чем дело?
Всё, - произнес Николай, - Полный абзац!
Он взял бутылку, еще налил себе полстакана, и опять выпил.
Виктор отобрал у него бутылку, закрыл ее в сейф, и, поворачиваясь к Николаю, спросил,
Хватит нажираться, объясни, что произошло?
Произошло то, что к нам гости пожаловали, - криво улыбаясь, заявил Николай.
Какие еще гости?
Хрен знает, кто они, но важные такие господа. Говорят, "Все ребята, мы закрываем вашу лавочку. Больше никаких перемещений. Даем вам три дня срока. Собирайте свои пожитки, и убирайтесь обратно. Через три дня ваша установка перестанет работать, и больше ни вам, ни кому бы то ни было, на Земле, не удастся совершить внепространственный переход.
Даже так? - удивленно поднял брови Виктор, - А я могу поговорить с этими господами?
Куда там? - горько усмехнулся Николай, - Плевали они на нас. Сказали и ушли, также, через внепространственный переход.
Погоди, дай мне подумать.
Виктор ходил по комнате, минут пять, о чем-то напряженно размышляя. Наконец он остановился, видимо приняв решение.
Всё, полный сбор. Николай, собирай всех наших, прибывших из 90-х, завтра у Новогрудка, в 12-00. Все, не пей больше. Завтра, к двенадцати, забери меня отсюда.
Они попрощались, и Николай исчез в окне перехода. Романов же весь оставшийся день провел, отдавая приказы, увольняя с различных постов бездарных руководителей и назначая на них новых. Наконец, уже утром, усталость взяла свое, и он забылся коротким сном, тут же в кресле своего кабинета.
Эй, лежебока, вставай! - он почувствовал, как его трясут за плечо, и насилу открыв глаза, увидел Николая. - Пора вставать, уже почти двенадцать.
Все еще протирая глаза, Виктор встал с кресла, зевая и потягиваясь, и поприветствовав друга, шагнул в окно перехода. Из ангара они с Николаем быстро добрались до окраины Новогрудка, где, на большой поляне построились все военнослужащие, прибывшие сюда по контракту. Не тратя времени даром, Виктор, после приветствия, обратился к ним с речью, в которой сказал, что свою работу контрактники с честью выполнили, но пришел срок отправляться обратно. После возвращения, всех ждет денежное довольствие за все время службы, согласно контракту. Отдельно хочу сказать, добавил он, если кто-то захочет остаться здесь, и продолжить службу, то может это сделать, но, уже на равных, с местным населением условиях, и на свой страх и риск. Кроме того, тот, кто останется, будет лишен возможности вернуться обратно домой. Поэтому, пусть подумает обо всем, как следует. После его выступления, на площади раздался гул голосов. Это люди обсуждали, что делать дальше. Сам же Виктор подошел к высшим командирам, стоявшим отдельно от других. На них его речь тоже произвела впечатление. С одной стороны, она означала, что войне конец, а с другой - приходилось бросать недоконченное дело, и как оно дальше всё без них обернется, было неизвестно.