С.: Это так же и для хорошей компании, о чём тоже говорится в веданте?
К.: Нет. Веданта — не хорошая компания.
С.: Тогда что же такое хорошая компания?
К.: Отсутствие. Отсутствие любого присутствия любой компании. Вот хорошая компания. Отсутствие идеи хорошей компании — это хорошая компания. Но любая идея веданты о хорошей компании — плохая компания, с этим ты ложишься спать и с этим ты просыпаешься.
С.: Но кажется…
К.: Кажется, всегда кажется, кажется, кажется. По виду. Конечно же, вовсе не хорошо быть со мной!
С.: Не с вами, но…
К.: Даже мне не нравится быть со мной, как же я могу говорить, что со мной быть хорошо?
С.: Так что, это так же и с тем, что выглядит хорошей компанией, наподобие сидения на беседах с вами…
К.: Коль скоро ты сидишь где-то с кем-то, это плохая компания.
С.: И это лишь относительно, всегда?
К.: Да, это относительно плохая компания. И потом у вас может быть относительно хорошая компания. Но и то, и другое — плохая компания.
С.: Но несмотря на плохую компанию…
К.: У Тебя нет никакой компании.
С.: Но мы тут сидим.
К.: Несмотря на то что Тебе не нужна компания, Ты испытываешь переживание компании. Но не потому, что она Тебе нужна. Не потому, что есть необходимость в компании. Ты не можешь не иметь компании, потому что в любой момент бодрствования Ты находишься в компании. Ты в компании того, что ты есть. Большой компании. Неограниченной.
С.: А как насчёт высказывания «высший тапас — хорошая компания»?
К.: Нет никакого тапаса. Вот высший тапас. Бестапасность. Отсутствие упражнения — это упражнение. Упражнение быть Тем, что ты есть, которому не нужно никакого упражнения, чтобы быть Тем, что оно есть. Вот высший тапас, который ты не можешь делать, ты можешь только быть. Но любой тапас, который ты можешь делать, — это веданта.
С.: Поэтому что бы ты ни пытался делать — это веданта?
К.: Даже не пытаться — это веданта.
С.: И всё, что бы ты ни делал, — это веданта?
К.: Или не делал. Всё, что можно назвать, что можно выразить, всё, что можно описать, — это веданта. Единственный указатель на твою истинную природу — это адвайта. Нет никаких двух. Это всё. Указание на Реальность, которая даже не знает Реальности. Это — Реальность. И нет никаких двух. Всё, что можно описать иначе, — это веданта.
С.: Так это веданта?
К.: Я не знаю, что это. Это реализация Того, что ты есть. Это — веданта. Это Твоё абсолютное сновидение, но в нём нельзя найти абсолютного Сновидца.
Вот и всё. Это указание на То. Ты не отличаешься от этого сновидения, так Ты реализовываешь самого Себя. Но никаким способом реализации Ты не можешь постичь Реальность. Это реализация Реальности, но в ней невозможно найти Реальность, поскольку она никогда там не терялась. Эти указатели в веданте на То, что есть адвайта. Но, слава Богу, адвайта не может быть достигнута в веданте. Так что там, где кончается веданта, Ты начинаешься как То, что ты есть, и Ты заканчиваешься там, где начинается веданта. Поэтому, помещая Себя в веданту, Ты совершаешь самоубийство. Ты пытаешься находить Реальность в реализации, и тогда Ты делаешь её относительной. Сам виноват! Что делать?
С.: Просто быть.
К.: Просто быть — это слишком много. Вопрос не в том, «быть или не быть».
С.: Так в чём же вопрос?
К.: Нет никакого вопроса.
С.: Карл, я никогда не слышал, чтобы так объясняли адвайту и веданту. Откуда вы это взяли? Это поразительно. Это прекрасно. Я никогда не слышал этого раньше.
К.: Я не знаю, Я просто это знаю. Я знаю, что нигде этого не читал. Это просто приходит. Потому, что Я это вижу. Потому, что Я — то, что есть адвайта, а веданта — это реализация Того, вот и всё.
С.: Поэтому есть осознание, что нельзя избежать веданты?
К.: Нет, осознания нет. Слишком поздно. Для Того, что ты есть, не нужно никакого осознания. Осознание есть в веданте. Всё, что можно называть и выражать, — это веданта. И там, где всё это кончается, — То, что ты есть.