Пристрелит он меня. Выяснит, что нужно, и пристрелит. Не тот это человек, чтобы сочувствием к ближнему проникаться.
Отвечаю честно:
— Федерация. Бывшее командование. Нашёл способ связаться.
— Записи Психа видел?
— Да.
— Скопировал?
— В коммуникатор.
— Обнародовал?
— Не успел. Планировал это сделать позже, когда билет на челнок куплю.
— Разумно. Склоняюсь тебе поверить. Коммуникатор где?
— Отобрали. В хостеле.
— Кто курировал со стороны КБР?
— В тюрьме? Агент Ллойс.
— Подробнее.
— Он не вдавался в подробности.
Машина с «титановским» психологом за рулём двигалась на пределе разрешённой скорости, прямо навстречу огонькам спешащего на вызов патруля. Кано что, ничего не боится? Я ведь посреди улицы садился в салон, наверняка копы уже...
— Объёмная глушилка, — точно прочитав мои мысли, сообщил водитель, небрежным движением подбородка указав на серый коробок, прикрепленный к приборной панели. — Пока мы в автомобиле, нас принимают за других людей. Жителей этого города. Ненадолго обманет полицейские сканеры. Полторы минуты. Кто курировал шоу с участием Роны Бауэр?
— Никто. Наша инициатива, — мне стало всё равно, правду я скажу или попытаюсь вывернуться. — Хотели вытащить Психа на свободу.
Мигалки в зеркале заднего вида резко остановились, крутанулись почти на месте и понеслись за нами, уверенно сокращая расстояние за счёт форсированного двигателя полицейской машины. Кано это тоже заметил, вдавливая педаль газа в пол.
Я же смоделировал возможное развитие событий и прикусил губу, чтобы не выматериться от удручающих результатов.
Допустим, меня можно взять в заложники, хотя это тупиковый метод. Власти догонят, обложат, вынудят сдаться, что вряд ли входит в планы психолога.
Или ещё проще — Кано выбросит пассажира на полном ходу из салона, и преследователи по-любому остановятся, прерывая погоню. Человеческая жизнь в приоритете, их к этому инструкция обязывает. А там — живой остался пассажир, или не очень — дело десятое. Мёртвый, особенно застреленный, даже лучше. Крови больше и свидетель никакой.
Пока позади одна машина — вполне реализуемо, особенно если точно знаешь количество и маршруты патрулей. Кто-то на сигнал тревоги приедет быстрее, кто-то медленнее, а кто-то задерживается, отрабатывая ложный вызов. Я бы анонимно штук десять таких сделал, парализовав работу полиции. О минировании больницы сообщил или о предсмертных криках в темноте, на глухой окраине городской черты. Рабочая схема.
Что ещё...
Про заснятую во всех ракурсах рожу «титановец», как погляжу, не беспокоится, отчего становится совсем уж жутко. С таким спокойствием действуют или полные дебилы, или когда в запасе четыре плана отхода и чемодан новых документов.
На дебила Кано вообще не похож.
Грохнет.
Подобравшая меня легковушка валит уже хорошо за сотню километров в час.
Крикнуть: «А что это?», указывая пальцем в сторону, и вывернуть руль, провоцируя аварию? Детский лепет, сам бы не поверил в подобную уловку.
Попробовать ослушаться, сдвинуть сиденье и сзади, по башке? Не успею. Возможности стрельбы левой рукой в автомобиле очень ограниченны, да и Кано не мальчик. Среагирует быстрее, чем я успею сменить положение.
Не поворачивая головы, изучаю приборную панель. Кнопка запуска/остановки машины располагается под рулём и прикрыта от меня рукой «титановца», клавиша стояночного тормоза вообще рядом с водительской дверью — приятно мерцает знакомым значком. Управляющий дисплей — вот он, пожалуйста, подсвечивает голубым и пишет, что превышена допустима скорость в городском режиме, но толку? Разве что иконку воспроизведения музыки успею нажать.
Остаётся уповать на удачу.
Ещё раз. Правая рука Кано управляет автомобилем. Ладонь держит руль примерно на два часа по делениям двенадцатеричного циферблата, локоть смотрит не вниз, расслаблено обвиснув, а отставлен в сторону, чтобы не торчать на линии огня пистолета, зажатого в левой руке и уставившегося в живот пассажира. Сам «титановец», в отличие от меня, пристёгнут ремнём безопасности, что в некоторой степени ограничивает свободу действий.