― И как? У меня нет пропуска, у вас, вероятно, тоже. Ещё мог бы ордер помочь, но его тоже нет.
― Не обязательно… ― Кай задумчиво разглядывал пост охраны. ― Я попробую. Если что, постарайтесь успеть к охране раньше всех и сделать вид, что арестовываете меня. Сможете?
Бэкхён хмыкнул с сомнением, потом кивнул. Всё равно другого гениального варианта нет. Лучше уж Каю засветиться в таком случае, чем полицейскому, а то будет это странно выглядеть. И ещё хуже, если Бэкхён попадётся, и Чанёля прикончат из-за этого ― только потому, что полиция стала рыть глубже.
Кай без раздумий сунул в руки Бэкхёну свои документы, пистолет и куртку, оставил себе из оружия только нож и странный широкий браслет на левом запястье. Браслет точно проходил по разряду “оружие”, потому что на него отреагировал встроенный в панель датчик. Бэкхён раньше с таким не сталкивался, но приставать с расспросами не стал ― не время.
Кай поправил короткий рукав тёмной футболки, кивнул и вылез из машины. Прежде чем захлопнулась дверца, Бэкхён поймал взглядом быструю улыбку, скользнувшую по губам Кая в ответ на тихое пожелание удачи.
Вооружившись биноклем, Бэкхён принялся наблюдать за своим “разведчиком”. Тот, будто танцуя в тенях, быстро и бесшумно подбирался к посту. Причём двигался он только тогда, когда камеры наблюдения смотрели в другие стороны. Как угадывал ― непонятно.
За стеклом у двери один из охранников отвернулся к монитору, второй отошёл к кофейному автомату, и тогда Кай метнулся вперёд, подпрыгнул и с ловкостью кошки взобрался на козырёк над крыльцом. Вернувшиеся на свои места охранники ничего не заметили. Кай повозился с окном над козырьком, а потом исчез из вида.
Бэкхён в бинокль разглядывал какое-то время окна, из которых лился свет, но ему это ничего не дало. Кая тоже не смог отыскать. На канале связи новых сообщений не было, значит, лазутчика точно ещё не смогли засечь.
Бэкхён со скуки потыкал в кнопки наладонника и попытался вновь хоть одним глазком увидеть досье Кая. Не смог. Доступ ему по-прежнему никто давать не собирался. Однако странные у Кая навыки для пилота. Видимо, военным в этом случае есть что скрывать.
Бэкхён попробовал отправить запрос в информационный военный центр. В конце концов, военные шарились по полицейским базам, значит, у Бэкхёна есть право на маленький безобидный запрос.
“В доступе отказано”. Как и следовало ожидать. Хуже того, после запрета на наладонник Бэкхёна поставили программу-заглушку, следом пришло сообщение, что Кая не следует рассматривать как нарушителя. “Большей информации предоставить не имеем права, старший детектив Бён. И просим прекратить все попытки получить такую информацию”. Вот и всё. И любезно заглушку сняли спустя тридцать секунд. Вежливые, аж зубы сводит. Ну ладно, Бэкхён перегнул палку ― с ним действительно обошлись вежливо и дружелюбно, однако это слабо проясняло ситуацию. Кай не преступник, он и так это знал ― повадки не те. Тут даже слепому ясно, что Кай ― военный. И дело не в авиации или выправке, да и гражданские пилоты иначе выглядят; дело в кажущемся налёте высокомерия, ведь на самом деле это коктейль из ответственности, лаконичности, скрытности, жёсткости, замкнутости и надёжности. И этот коктейль свойственен талантливым выпускникам Академии Контроля. По крайней мере, тем из них, кого Бэкхёну повезло встретить в своей жизни. Кай был таким же, помеченным необъяснимой аурой таланта.
Бэкхён внимательно изучил документы Кая, пошарил в карманах куртки, нашёл три шоколадных батончика и обречённо вздохнул. Мало ему Чанёля с годовыми запасами сластей, так ещё и Кай тем же страдал.
В левую дверцу вновь тихо поскреблись. Бэкхён едва успел вернуть батончики туда, откуда взял, и разблокировал дверцу. На сиденье упал Кай, ничего не сказал по поводу излишнего любопытства Бэкхёна, просто забрал куртку, накинул на плечи и рассовал по карманам документы.
― Ну и?
― Наш малыш удостоился аудиенции у самого министра Ли. И его не просто ждали, но и приняли благосклонно. При себе малыш имел подозрительную папку с бланками. Министр прилежно поставил подпись и печать на каждом.
― Бланки были заполнены? ― напрягся Бэкхён.
― Нет, чистые, ― подтвердил худшие опасения Кай.
― А что за бланки?
― Детектив, мне льстит ваше бесконечно высокое мнение о моём орлином взоре, но увы. Даже я не в силах различить текст на таком расстоянии. Едва смог разобрать, что бланки чистые. А внутрь меня пригласить не потрудились. И я не полицейский и не юрист, чтобы издали по структуре документа определить его вид хотя бы приблизительно.
― Могу вам показать коллекцию бланков министерства здравоохранения. Правда, там около тысячи наименований, да и недавно они часть изменили. Но есть шанс, что вы опознаете нужный.
― Призрачный шанс. Давайте лучше посмотрим вблизи на эти бланки, а?
― И как?
― Подстроим небольшое дорожное происшествие. Пока вы будете слегка мурыжить водителя, я суну нос в его личные вещи.
― Это незаконно, ― нахмурился Бэкхён, но подумал, что сунуть нос мало, надо бы ещё и снимки сделать.
― Похищать стажёров, насколько мне известно, тоже не разрешается законом. Ну так как? ― Левый уголок рта Кая медленно пополз вверх ― кривая улыбка вышла хищной и опасной.
― Но если мы попадёмся…
― Мы постараемся не попадаться. Ну а если вдруг… попросим министра Чона прикрыть наши… гм… тылы.
― Чон Юнхо? ― Бэкхён уставился на Кая широко раскрытыми от изумления глазами. Или от восхищения? Впрочем, одно другому не мешало.
― Ага, только просить будете вы.
― Почему я? Я даже ещё не успел с ним познакомиться!
― Исправите это досадное упущение заодно. Министр Чон… гм… не то чтобы у него была на меня аллергия, но он вообще любит торговаться, понимаете? А я не очень как-то.
Бэкхён ни черта не понял, но машинально кивнул, поставив в уме галочку: если что, трясти министра Чона.
― Давайте думать на тему небольшого дорожного происшествия, ― предложил Кай, нашарил один из батончиков и захрустел обёрткой. Бэкхён протянул руку, требуя и себе “ужин”. Кай с опаской покосился на его ладонь, потом отклонился назад, пошуршал чем-то за спинкой сиденья и вручил Бэкхёну два батончика с фундуком.
― Только не говори, что разграбил сокровищницу Чанёля, ― перешёл на “ты” Бэкхён.
― Не скажу. Это же не я сейчас его запасы есть буду.
Логично. Но старший детектив вполне может ограбить своего стажёра, поэтому Бэкхён со спокойной совестью вцепился зубами в батончик.
― Что бы такое придумать… Надо брать его там, где свидетелей мало. И почему он до сих пор торчит в машине и с места не двигается?
― Потому что должен передать бланки кому-то или ждёт звонка? ― предположил Кай, скомкал обёртку, огляделся, потом сунул смятый шарик в бардачок.
― Да? Кстати, разве ты не должен охранять Лухана?
― Сегодня его высочество вдоволь накаталось, теперь сидит дома под надёжным присмотром. Если буду сидеть там вместе с ним, эта дурацкая история никогда не закончится. Лучшая защита ― нападение, вот и позащищаемся сегодня с размахом.
― Ну да. И что ты сам думаешь о преступниках? И о том, кто жаждет прикончить Лухана?
― Ничего не думаю. Скорее всего, “касабланка”. Хорошо сочетается с министерством здравоохранения. Легко же замаскировать “касабланку” под лекарства…
― А лекарства возят в опечатанных фургонах, ― медленно продолжил за Кая Бэкхён и едва не откусил себе палец вместо того, чтобы цапнуть последний кусочек батончика.
― А опечатанные фургоны ездят с сопроводительными документами, которые подтверждают подлинность груза и не дают полиции сунуть внутрь любопытный нос.
― И на которых стоят подпись и печать министра…
Кай и Бэкхён переглянулись.
― Сможешь сделать снимки бланков?
― Нечем, ― мотнул головой Кай.
― Этим, ― Бэкхён протянул ему свой наладонник. ― Только смотри, чтобы расстояние между мной и наладонником не превысило тридцать метров. Если превысит, набегут все.