Петр сам повел один из отрядов. Второй отряд вел Меншиков.
На шведских кораблях было 18 пушек и 77 солдат и матросов, которые стреляли из ружей. Море вокруг лодок кипело от ядер и пуль. Раненые падали в воду и тонули. Было ясно, что если немедленно не взять шведов на абордаж, они потопят лодки и никто не спасется.
Петр, стоя на своей лодке в рост, командовал стрельбой и подгонял гребцов. И вот восемь лодок первой линии, среди которых была и царская, прорвались сквозь огонь вплотную к кораблям. Пушки были им уже не страшны. Но шведы в упор били ружейными залпами. Гвардейцы стали метать на палубу ручные гранаты, штыками отбрасывать шведов от борта. Бой перешел на палубы. В жестокой рукопашной схватке погибло 58 из 77 шведских матросов и солдат. Оба корабля были взяты. Шведская эскадра, спешившая к ним на выручку, опоздала.
Флотилия вернулась к Ниеншанцу, ведя с собой пленные суда, к великой радости Петра и всей армии. Это была первая морская победа. В этом бою Петр понял, как можно брать малыми судами большие корабли. И он еще не раз этот опыт использовал в морских сражениях.
Сразу после нарвского поражения Петр начал перестраивать русскую армию. Ему было ясно: или он создаст армию нового типа, способную сражаться с европейскими армиями и побеждать их, или же Россию ждет катастрофа.
Солдатские полки «нового строя» существовали и до Петра. Они были лучше организованы, чем полки стрелецкие, имели постоянный офицерский состав и более высокую, чем у стрельцов, боевую выучку. Но было их недостаточно, и выучка их была все же несовершенной.
Особенно плохо обстояло дело с конницей.
Петр дал армии новую организацию. Пехотный полк делился на 9 рот: 8 рот фузелерных и 1 гренадерская. Роты эти составляли 2 батальона. В полку по 1350 человек.
Петровская пехота была вооружена фузеями — ружьями, которые были легче старых мушкетов. Для рукопашного боя в ствол вставлялся штык — багинет. Кроме того, пехотинец имел тесак.
Гренадеры, наиболее рослые и сильные солдаты, должны были перед рукопашным боем метать в противника ручные гранаты — начиненные порохом железные шары, в которые перед броском вставлялся горящий фитиль.
Драгунский кавалерийский полк состоял из 5 эскадронов. В драгунском полку полагалось 1328 солдат. Драгуны имели на вооружении фузею, палаш и пару пистолетов. Драгуны могли драться как в конном, так и в пешем строю.
В русской действующей армии в 1703 году было 2 гвардейских полка, 38 пехотных полков и 11 драгунских. С каждым годом число полков росло.
Петровская пехота предпочитала штыковой удар длительному стрелковому бою, а кавалерия атаковала противника, идя в галоп. Такие тактические приемы из европейских армий применяли только шведы.
В первые же годы после Нарвы Россия создала сильную и разнообразную артиллерию.
Но, конечно же, армии еще не хватало опыта, офицерам и генералам еще не хватало самостоятельной военной мысли. Да и оружия не всегда хватало. И укомплектованы полки были не полностью — не хватало солдат.
Русской армии предстоял еще долгий и нелегкий путь к опыту и умению. Путь поражений и побед.
Но не только армия перестраивалась заново. Реформы начались по всей стране. Менялась вся система управления государством. Вперед выходили новые люди, которых красил не знатный род, но дарования. Росли рудники и заводы, производившие железо, делавшие оружие.
Петр старался привлечь в Россию не только опытных офицеров, но и ученых. Он понимал, что войну выигрывает не только армия. Войну выигрывает вся страна.
Пока Петр брал крепости на Неве, очищая от шведов берега Финского залива, Карл XII и его генералы победоносно воевали в Польше.
Осенью 1702 года король шведский, с обычной своей лихостью скача на коне по собственному лагерю, едва не погиб. Конь запутался в веревках, растягивающих солдатские палатки, упал и придавил всадника. Карла унесли в его шатер без сознания, со сломанной ногой.
Вскоре по Европе разнеслась весть, что грозный шведский король умер. Стали пересматриваться планы, обдумываться новые союзы. Август II воспрянул духом… Но через три недели после своего падения молодой и сильный Карл уже поправился и сел на коня. Он доказал, что жив и здоров, снова разбив саксонцев при городе Пулутске и осадив другой польский город — Торунь.