- Не мог, - скользит по шее приоткрытым ртом, задирая юбку, раздвигая мне ноги коленом, спускаясь губами к напряженным соскам, дразня их кончиком языка.
- Просто, черт тебя раздери, сказать, что ты в порядке? Не мог? - всхлипнула от резкого проникновения пальцев во внутрь моего разгоряченного тела.
- Да…, - выскользнул наружу и снова вошел, давая прочувствовать каждую фалангу, пожирая меня горящим взглядом черных глаз, - не мог!
- Ты исчез, - выгибаясь и всхлипывая, пытаясь то ли вырваться, то ли впустить глубже наглые пальцы, - ненавижу, когда исчезают! Слышишь? Я ненавижу, когда исчезают!
Перехватила его руку за запястье, сжимая, мешая ласке.
- Мне становится страшно!
- Я бы никогда не исчез, - ускоряя толчки пальцами, закрывая мне рот жадными поцелуями, - я не мог!
Устал от моего сопротивления, перевернул на живот, подминая под себя, стягивая блузку, срывая лифчик и сминая ладонями спину, прошелся языком вдоль позвоночника, заставляя все волоски на теле стать дыбом. Быстрыми поцелуями до затылка, прикусывая нежно кожу, накрывая ладонями грудь, дразня большими пальцами соски и потираясь членом о мои ягодицы.
- Запомни – я исчезну только если сдохну. В остальных случаях - я просто не мог. Хотел….
Скрип расстегиваемой ширинки и его плоть скользит по моим ягодицам, заставляя прикусить губы в предвкушении, но в тот же момент, упираться, сжимая ноги, - Хотел зверски, разламывался на части и блядь, не мог.
Сильно сжал соски погружаясь в меня на миллиметр, заставляя закричать, изнемогая от нетерпения, но все же отстраниться.
- Оксанааа! – выдохнул мне в затылок, сильно сжимая бедра пальцами, - Как смог – приехал.
Удерживать у самого края, не давая проникнуть и доводя до безумия и его, и себя. Скользнул пальцами между моих ног, отыскивая клитор, сжимая слегка….
- Ну же! – хрипло на ухо, - Впустиии. Сейчас!
- Нет!
А сама прогнулась, запрокинув голову, он словно только этого и ждал, ворвался резким толчком каменной плоти, до упора, выбивая протяжный стон и первые судороги наслаждения, погружая пальцы мне в рот.
- Какое сладкое «нет», ты покричишь его для меня снова?
Кивнуть и закусить пальцы при первом долгожданном толчке под его стон и шумное дыхание, обжигающее затылок.
- Давай еще раз – НЕТ и громче.
- Нет, - всхлипнула и обхватила пальцы губами, закатывая глаза.
- Что «нет»? Отпустить?
- Нет, - выгибаясь, срываясь на крики, чувствуя, как уносит, как плавится и горит сознание, я уже не иду ко дну, а взорвалась там, внизу, на миллиарды звезд наслаждения, агонизирую, содрогаясь в конвульсиях счастья и похоти, затмевающей и рассудок, и логику. Где есть любовь логика отсутствует напрочь. Только голые эмоции и дикое желание не ошибиться, верить, не соскочить с крючка, а намертво на нем повиснуть, забывая о том, что еще ни один улов не остался на удочке, как в прочем и не остался в живых…
***
Пускает кольца дыма в потолок, прижимая меня одной рукой к себе, а я смотрю на его профиль и чувство тревоги внутри не проходит. Злость витает в воздухе запахом секса и адреналина, оставляя после себя только горечь и понимание насколько он истощен за эти дни. Как будто повзрослел на несколько лет. Куда-то отходит обида, за черту, где сердце сжимается потому что начинаешь ощущать его боль, спрятанную за какой-то каменной стеной сдержанности. Провела пальцами по его щеке.
- Я хотела быть рядом.
Повернулся ко мне и поцеловал в глаза.
- Я знаю. Прости.
И все равно не со мной, где-то там далеко в своих мыслях. Прижимаюсь сильнее чтобы почувствовал насколько я рядом. Не физически, а эмоционально.
- Что теперь будет?
Нахмурился и молчит, а мне страшно еще что-то спрашивать потому что ответы могут по камню воздвигнуть стену между нами.
- Отца и мать убили. Их застрелил какой-то ублюдок за считанные часы до моего прилета. Приедь я на сутки раньше…
Теперь молчу я…тот самый момент, когда интуиция подсказывает, что пока он говорит надо слушать…Та самая тонкая ниточка близости, умение держать паузу, где иногда соло все равно продолжает оставаться дуэтом, потому что даже тот, кто молчит, участвует не меньше того, кто говорит.
- Кто и почему не знаю. Пока не знаю. Я должен в этом разобраться. Отец оставил много нерешенных вопросов, непогашенных кредитов.
И мы оба понимали, что он сейчас говорит лишь о вершине айсберга.
- Он знал, что ты отошел от дел, - тихо напомнила я.
- Я не могу отойти от дел, Оксана. Это не просто взять и уволиться с опостылевшей работы.