— Возможно, я уже нашла отличного парня, — бормочу я, чувствуя печаль.
— Ты никогда не найдешь себе отличного парня, если продолжишь работать «шлюхой»,— поясняет она.
— О, мой Бог, я не шлюха! У меня не было секса с тех пор, как я развелась с Энди!
Конечно,именно в этот момент в церкви устанавливается гробовая тишина. Моя мать судорожно оглядывается и неуверенно улыбается людям, сидящим недалеко от нас.
— По крайней мере, ты можешь подождать хотя бы до Причастия, а потом уже говорить о С-Е-К-С-Е,— на ухо шипит она мне известные истины, словно я маленький ребенок.
Я замолкаю на оставшуюся часть мессы, не причиняя своей матери никаких телесных повреждений, дожидаясь, когда мы выйдем из церкви, она направляется со мной к падре.
— Прекрасная проповедь сегодня, отец Боб. Вы помните мою дочь, Пэйдж?
Отец Боб пожимает мне руку и тепло улыбается.
— Конечно я помню ее. Было время, когда я часто видел ее на мессе.
Моя мама многозначительно смотрит на меня, и я сразу же чувствую, как будто я во втором классе и впервые пришла на исповедь, поэтому тут же вытаскиваю свою руку.
«Простите меня, отец, ибо я согрешила. Прошел уже месяц с момента, когда я приходила на причастие и церковную службу, и у меня были нечистые помыслы».
— Мама упомянула, что у вас последнее время были проблемы, несколько краж в церкви. Не уверена сказала ли она вам, но я работаю в частной фирме, занимающейся расследованием, — говорю я ему, быстро отгоняя все мысли по поводу Мэтта, что я была с ним нечестна.
— О, да, да. На самом деле ничего страшного. Я уверен, что это просто некоторые бедные, бездомные души тех, кто сбился с пути Господа. Единственное, чем мы можем им помочь — это помолиться и думаю все образуется.
Отец Боб быстро что-то говорит о важном деле и мчится от меня прочь, прежде чем я могу ему что-либо ответить, ринувшись к другим прихожанам.
Я несколько минут внимательно наблюдаю за ним, и время от времени он оглядывается на меня через плечо, но замечая мой взгляд быстро отворачивается.
— Отец Боб выглядит виноватым. Мне кажется, он знает намного больше, чем говорит на самом деле,— говорю я маме, пока мы идем к парковке.
— Пейдж Элизабет! Отец Боб святой. Он крестил тебя, ты ходила к нему на свое первое Святое Причастие, и он венчал тебя и Энди,— вещает она.
— Да, и все мы видим, чем это закончилось, — бормочу я себе под нос.
— Фрэн, Юнис, идите сюда и поздоровайтесь с Пейдж.
Я поворачиваю голову и вижу двух подруг моей матери, рысью двигающихся к нам. Ну, своеобразной рысью, поскольку Фрэн опирается при ходьбе на трость,а Юнис толкает перед собой ходунки.
— Пейдж, приятно снова увидеть тебя в церкви. Слышала, что Гарольд Джонсон одинок?—спрашивает Юнис.
Ох, ради любви к Богу.
— Юнис, кто в здравом уме будет встречаться с таким мужчиной? Он живет с мамой и коллекционирует аспирин,— вмешивается Фрэн.
— Простите, что он коллекционирует?— спрашиваю я в недоумении.
— Аспирин. Любой какой существует размер, форма и цвет, которую только можно себе представить. Он клеит их на доску и развешивает эти картины по дому матери. Я думаю, что он серийный убийца,— объявляет Фрэн, переходя на драматический шепот.
— Думаю, что это очень художественно,— возмущенно отвечает моя мать. — Я слышала, что он даже заказывает аспирин из Германии.
— Я готова поспорить на выигрыш в Бинго на следующей неделе, что весь дом его матери он завесил рогипнолом (запрещенное снотворное без цвета, запаха и вкуса; маньяк подсыпает его в бокал жертве, чтобы заняться сексом, пока та спит).
Мы все во все глаза смотрим на Фрэн.
— Каким снотворным? Тем, что из Германии?— спрашивает Юнис.
Фрэн открывает рот, чтобы, скорее всего, подробно рассказать о существующих снотворных… в мире, но я быстро меняю тему, прежде чем этот разговор зайдет совершенно не туда.
— Итак, что вы думаете об отце Бобе и кражах, которые здесь произошли?
Фрэн фыркает и поднимает вверх трость, направляя ее прямиком на меня.
— Это неправильно, Пейдж. Куда катится этот мир, церковь и то уже не стала безопасной? Нам всем необходимо иметь оружие.
— О, мой Бог, нет! Вы не должны иметь никакого оружия. Это совсем плохая идея,— спорю я.
— Могу ли я получить пистолет в Крюгер? У меня есть купон в записной книжке, по которому за доллар я могу получить любой предмет,— взволнованно говорит Юнис.
— А я говорю, что мы справимся с этим своими силами. Вернем церкви похищенное!—кричит мама.
— ВЕРНЕМ ЦЕРКВИ!— эхом вторят ей Фрэн и Юнис.
Мне необходимо положить этому конец, прежде чем это полностью превратиться в тотальную старушечью анархию.
— Никто ничего и не забирает! Мама, как только у меня будет немного свободного времени на этой неделе, я посмотрю, что можно сделать, обещаю.
Разговоры про оружие тут же забываются, как только Фрэн и Юнис начинают обсуждать десерт, который они собираются приготовить для алтаря и молитвы по четкам на этой неделе.
— Не вляпайся в какие-нибудь неприятности, Пейдж. Просто дай Кеннеди знать, что я хочу с ней поговорить. Я уверена, она сможет докопаться до сути. А я пока дам Гарольду твой номер телефона, и может он разрешит тебе взглянуть на свои картины из рогипнола.
Глава 12
Схватив три перцовых баллончика из ящика у себя на кухне, я сую их в сумку. Захлопнув ящик бедром, замираю, когда слышу стук в дверь.
Может, это Лорелей. Она знает, что я воспользовалась ее компьютером в офисе, чтобы просмотреть старые судебные отчеты Винни Демарко, мне необходимо было узнать его адрес. Она знает, что я собираюсь подежурить у его дома и посмотреть, покажется ли там Мелани. Если я буду сидеть очень тихо, она уйдет. Она не будет выламывать дверь, как Кеннеди, если я не отвечу.
— Пейдж, ты дома? Это Мэтт.
От звука его голоса у меня в горле образуется ком, особенно учитывая нашу последнюю встречу, которая была не из приятных.
По дороге домой из церкви на прошлой неделе, я остановилась у продуктового магазина, чтобы приобрести кое-что. Когда я шла к своей машине, нагруженная пакетами, я столкнулась с Мэттом. Буквально столкнулась, физически. Я утратила контроль над одним из пакетовв тот момент, когда сходила с тротуара, пытаясь жонглировать ими на ходу, и врезалась прямиком в него. Конечно пакет, наполненный всеми необходимыми предметами для женщины, упал к его ногам и все содержимое вывалилось на асфальт: семейного размера пакет конфет с арахисовым маслом «Reese’s Peanut Butter Cups», галлон шоколадного мороженого «Ben&Jerry’s Chocolate Fudge Brownie», две бутылки шоколадного сиропа «Hershey’s», баллон сливок «Reddi-wip» и бутылка Москато.
Вселенная явно ненавидит меня, лучше бы к его ногам упала упаковка тампонов и какое-нибудь лекарство.
Я ничего не могла поделать, кроме как наблюдать, как он наклонился, чтобы собрать все с асфальта. Когда он выпрямился, молча протянул мне наполненный пакет, и пошел от меня прочь, не сказав ни слова, и я, наконец, встряхнулась от шока и сказала:
— Я клянусь, что не следила за тобой, — сказала я с вибрирующим смехом.
Ему это совершенно не показалось смешным. Он засунул руки в карманы и уставился на парковку. Он даже не мог просто взглянуть на меня, и мне захотелось тут же присесть на бордюр и сразу же начать поедать и шоколадные конфеты, и мороженное, поливая его сливками и шоколадным сиропом, и тут же запивать все это Москато.
— Ты получил мое сообщение?— спросила я, запинаясь.