– Это значит, что я должна предупредить других жен насчет вас!
– Я не это имела в виду, миссис Кеннеди. – Необычайно пухлые губки Бэмби обиженно надулись, и Кэтлин невольно задумалась, сколько уколов коллагена требуется, чтобы поддерживать их сочную полноту. – Если бы вы знали меня лучше, вы бы поняли, что я со всеми гостями обращаюсь одинаково. Мужья или жены – мне безразлично. Я хозяйка дома на «Дабл-Би», где вас принимают. И ничего больше.
Бэмби выпрямилась во весь рост.
– Вы лжете. И я знаю почему.
Кэтлин тяжело вздохнула. Как бы ей хотелось рассказать разъяренной женщине, что это Аллен Кеннеди пытался ее соблазнить. Но Бэмби никогда этому не поверит.
– Я не лгу, миссис Кеннеди.
– Нет, лжете. Вы такая же, как и все другие. Вы думаете, что Аллен снимет вас в одном из своих фильмов. Ведь думаете?!
– Нет, миссис Кеннеди, не думаю. Я не хочу сниматься в кино. И сказала об этом вчера вашему мужу, когда он предложил мне роль.
– И это ложь! Я играю главные роли во всех фильмах моего мужа. Я там звезда! Он никогда не предложил бы роль вам!
Разговор зашел в тупик. Кэтлин набрала в грудь побольше воздуха и попыталась сообразить, как закончить бессмысленную конфронтацию.
– Послушайте, миссис Кеннеди. Как я уже сказала вам, меня ваш муж абсолютно не интересует.
– Тогда почему же вы липли к нему вчера за обедом?
– Я не делала этого, миссис Кеннеди. Возможно, я посвятила ему больше времени, чем другим гостям… но он задавал мне множество вопросов. Я и с другими гостями разговаривала.
Бэмби нахмурилась. Разумеется, не слишком: кожа на ее лице была подтянута чересчур туго, чтобы позволить такую мимику.
– Он сказал, что вы хотели показать ему кораль… А ведь он даже не любит лошадей.
– Я не показывала ему кораль, миссис Кеннеди. Это сделал Сэм, один из наших конюхов. Ваш муж говорил что-то о поиске натуры для съемок и поэтому захотел посмотреть на кораль.
– А-а. Что ж… Аллен всегда ищет места для съемок. Может быть, это правда. Но то, что происходило прошлой ночью, я видела собственными глазами! Вы были в объятиях моего мужа!
– Недолго. И, безусловно, не по своей воле. – Терпение Кэтлин кончилось. – Если бы вы задержались подольше, миссис Кеннеди, вы бы увидели…
– Кэтлин, дорогая.
Звучный баритон прервал ее речь. Кэтлин повернулась и увидела Дэйна. С чего это он вдруг решил назвать ее «дорогой»?!
– А-а, самая очаровательная гостья, когда-либо посещавшая наше ранчо. Доброе утро, Бэмби. – Дэйн улыбкой приветствовал замолкнувшую красавицу. – Или мне следует сказать «миссис Кеннеди»?
– Просто Бэмби.
Кэтлин заметила, что та больше не хмурится, и едва сдержала усмешку. Дэйн источал бездну обаяния, и гнев Бэмби растаял под его мощным воздействием.
– Мне очень жаль, дорогая, что гроза так напугала тебя ночью. – Дэйн сделал шаг вперед и заключил Кэтлин в объятия. Притворяясь, что целует ее в ушко, он прошептал, чтобы она вела себя тихо, а он возьмет Бэмби на себя. – Не мучайся, поспи еще, я знаю, каково пришлось тебе ночью. А я провожу Бэмби на завтрак.
Кэтлин молча кивнула, надеясь, что Дэйн знает, что делает.
– Ладно.
– Вы позволите проводить вас к завтраку, Бэмби? – Дэйн взял Бэмби под руку, и Кэтлин услышала, как он говорил, медленно двигаясь по коридору: – Ваш муж так помог мне прошлой ночью. Он у вас настоящий мужчина. Бедная Кэтлин так боится грозы, а у меня совсем не было времени с ней посидеть. Но ваш муж предложил позаботиться о ней… ради меня. А вы, Бэмби, боитесь гроз?
Из глубины коридора до Кэтлин донеслось кокетливое хихиканье Бэмби:
– Никогда не боялась гроз. Они мне совершенно безразличны.
– Хотел бы я, чтобы Кэтлин поучилась у вас. Она так пугается, что просто безумеет. Дрожит, плачет и виснет на мне всякий раз, как сверкнет молния. А гром действует на нее еще хуже. Если я не хватаю ее в объятия, ее подбрасывает вверх на фут.
– Неужели это правда?
– Еще какая! – Кэтлин услышала смех Дэйна. – Я рассказал об этом вашему мужу и просил просто успокаивающе обнять ее за плечи. Вас ведь не огорчает, что я попросил его об этом, Бэмби?
– Нет… если дело было только в грозе. Я подумала… Ну, я увидела, что он обнимает ее…
– Боюсь, это моя вина, – перебил ее Дэйн. – Он собирался разбудить вас и рассказать, о чем я его попросил, но я посоветовал ему не тревожить ваш сон. Мне жаль, Бэмби.
– Все в порядке.
– Хотите, мы разыщем его, чтобы вы могли все выяснить? Он, вероятно, будет польщен тем, что вы его так ревнуете.
– Нет! – Кэтлин уловила в голосе Бэмби панические нотки. – Аллен терпеть не может, когда я ревную. Он говорит, что брак должен быть основан на доверии, а иначе он ничего не стоит. Я не хочу, чтобы он узнал, что я усомнилась в нем… даже на секунду.
– Тогда я ни слова ему не скажу. И велю Кэтлин не упоминать об этом. Это будет наш маленький секрет. Согласны?
– Да, – с облегчением отозвалась Бэмби. – Но одного я все-таки не понимаю. Вы знаете, что Аллен предложил вашей подруге роль в своем фильме?
– Да, вроде того. Он говорил что-то о подходящей натуре для вестерна, а Кэтлин сказала, что не допустит киношников на «Дабл-Би». Он, вероятно, решил, что, если предложит ей хотя бы маленькую роль, она изменит мнение.
– Ну, конечно! – Кэтлин усмехнулась, потому что в голосе Бэмби исчезли последние следы сомнений. – Я должна была сама догадаться, в чем тут дело. Ведь, знаете ли, это я звезда во всех его фильмах.
– Понятное дело. Держу пари, что вы и актриса отличная.
– О, там особого мастерства не требуется, – засмеялась Бэмби. – Только не в фильмах, которые снимает Аллен. Вы видели фильм «Жаркие ночи в Хьюстоне»? Его показывали в прошлом году по кабельному телевидению и…
Голос Бэмби становился все тише и совсем смолк, когда они завернули за угол коридора. Кэтлин тихонько засмеялась и закрыла дверь. Она должна была бы сразу догадаться, какие фильмы снимает Аллен Кеннеди: «только для взрослых». Порнографические…
Дэйн вздохнул, заметив Кэтлин за столом с четырьмя гостями. Случай с Алленом Кеннеди не был ее виной, но все-таки дело пришлось улаживать. Дэйн не сомневался, что, если не предпринять каких-то действий, такое может повториться. Он ломал себе голову, пытаясь найти деликатный способ сказать об этом Кэтлин, но не мог ничего придумать. Дэйн решил поставить ее перед фактом, что у них наметилась проблема, и постараться вместе найти какое-то решение.
– Привет, Дэйн.
Кэтлин дружелюбно улыбнулась ему, и Дэйна пронзило дурное предчувствие. После их беседы она, наверное, его возненавидит. Но у него не было выхода. Ситуация с Кеннеди благополучно разрешилась, но потребовала от него необычайной изворотливости ума и актерства. Дэйн и думать не хотел, что случилось бы, если бы он вовремя не заметил Бэмби, решительно маршировавшую к двери Кэтлин в своих нелепых белых ковбойских сапожках.
– Кэтлин! – Дэйн шагнул к ее столику, взял Кэтлин за руку и повернулся к ее собеседникам: – Извините нас, парни, – на пару минут. Мне нужно поговорить с Кэтлин наедине.
Кэтлин последовала за ним к двери.
– В чем дело, Дэйн? Что-то неладно?
– Можно сказать и так. Пойдем, нам надо кое-что прояснить. Я собирался провести этот разговор в кабинете, но там Джибби звонит по телефону. Так что выбирай: у тебя или у меня.
– Лучше у меня. Мне как раз нужно захватить книжку для Мэри-Эллен.
Они прошли по коридору и свернули к ее комнате. Дэйн чувствовал себя отвратительно. Вчера он разбудил Кэтлин среди ночи из-за случившихся неприятностей, а теперь собирается корить за то, в чем, в сущности, не было никакой ее вины.
Криво усмехнувшись, Дэйн опустился на край постели Кэтлин и терпеливо ждал, пока она отыщет книжку для гостьи. Когда не так давно фантазия рисовала ему их свидание в ее спальне, картина была совершенно иной.