Около девяти вечера приехал Яковлев. Как всегда, бодрый, неунывающий. Как всегда, сыпал шутками и комплиментами. Затем вдруг взял ее за плечи, развернул к себе и, чуть наклонившись, заглянул ей в глаза.
– Ален, ты чего такая вялая сегодня? Что-то случилось?
Она отвела взгляд, качнула головой.
– Да нет, просто… голова болит, – соврала она, сказав первое, что пришло на ум. Ну не рассказывать же ему в самом деле о том, что днем она встречалась со своей первой любовью, который оказался таким же «уродом», как выразился сам Денис.
– Тут душно, – авторитетно изрек он. – Давай прогуляемся по набережной? Прогулка – это как раз то, что нужно, когда болит голова.
Никуда идти не хотелось, но, представив, что она снова останется одна в пустой квартире и снова будет раз за разом переживать случившееся, потому что не думать об этом не получается, Алена согласилась. Да, сейчас ее раздражала его болтовня, шутки казались плоскими и несмешными, но это лучше, решила она, чем в одиночестве вязнуть в собственной тоске и боли. Этим она еще успеет насытиться в полной мере. Так пусть это будет чуть позже. И ко всему прочему Денис такой заботливый, чуткий, добрый в отличие от… Сердце вновь болезненно сжалось.
– Хорошо, – вымученно улыбнулась она, хотя в душе стало теплее от мысли, что у нее есть хоть кто-то, кому она небезразлична. Да, определенно хорошо, что у нее есть Денис, тем более теперь, когда с Максимом она раз и навсегда поставила точку.
От Ангары веяло прохладой и свежестью. На набережной было полно народу. Кто-то прогуливался, кто-то отдыхал, облепив скамейки, а некоторые даже с музыкой. Но кругом царило такое оживление, что собственная черная тоска уползла до поры до времени вглубь. Да и Денис вовсю старался – балагурил.
Потом они неожиданно набрели на группу парней, оккупировавших парапет. Парни пили пиво и громко смеялись над чем-то своим. Один из них пощипывал гитару. Лица некоторых показались ей смутно знакомыми. И точно: Денис, заметив их, присвистнул:
– О, наши! Подойдем? Не бойся! Если кто тебя обидит – самолично утоплю в Ангаре.
Алена улыбнулась и не стала возражать, хотя компания шумных, полупьяных парней настораживала ее.
Увидев Дениса, они тотчас всколыхнулись, загалдели еще громче, кинулись жать ему руку.
– А это Алена. Моя девушка, – представил он ее парням.
Они разглядывали ее одновременно и с любопытством, и с таким выражением, будто что-то о ней знают. Один, длинный, как жердь, таки брякнул:
– Так вот ты какой, северный олень!
Все захохотали, смутив Алену, а Денис взглянул на шутника с укоризной.
– Давайте-ка без этих вот… Ведем себя культурно, о’кей?
– Коне-е-еш-ш-шно, – распахнул руки длинный, будто пытаясь заключить ее в объятия. Алена отшатнулась, но он тут же картинно поклонился и представился: – Сергей.
Затем беззлобно улыбнулся и пояснил:
– Мы просто ну очень наслышаны про тебя!
– Серый, – уже без шуток предупредил Денис.
– Ну а что тут такого? – Потом повернулся к ней и заверил: – Наслышаны с самой хорошей стороны. Вот нам и было интересно узнать, кто же нашего Дэна так зацепил.
– Серый, я серьезно, кончай трындеть, – оборвал его Яковлев.
– Все-все, умолкаю.
– Это Костян, мой сокамерник, – представил ей Денис крупного бритоголового парня, явно с боксерским прошлым, судя по искривленному носу.
Он широко улыбнулся, обнажив мелкие зубы с щербинкой, и повторил:
– Так вот ты какой, северный олень!
Все снова загоготали. Денис повернулся к Алене и состроил гримасу, мол, что с них взять, с идиотов.
– А этот вон, – кивнул он на парня с гитарой, – Вадик, наш музыкант.
Вадик казался настолько обыкновенным, даже непримечательным, что единственная деталь в нем, которая запоминалась, во всяком случае, с первого раза, – это гитара. Но и играл он так себе. Хотя, может, просто и не старался.
Остальные тоже представились, но Алена не удержала в памяти их имена.
– Дэн, слышал, – спросил Сергей, которого Алена обозвала про себя Длинным, – в пятьсот двадцать вторую заселили первачков? Один из них уже приехал. Мы с пацанами сегодня у него и пообедали, и поужинали, ага.
Парни вновь загоготали.
– Он нас и пивасиком, видишь, затарил, – хмыкнул бритоголовый Костя, приподняв руку с бутылкой «Мельника».
– Ну что сказать, молодец пацан, – одобрил Денис, – вкурил сразу, что и как. Из какой, говоришь, комнаты?
– Пятьсот двадцать второй.
Алена тихонько потянула Дениса за рукав.
– Я домой. Поздно уже.
– Детское время! – возмутились парни, но Денис, к счастью, отнесся с пониманием.