Утром Максим ей казался ближе, почти такой же, как раньше. И наверное, благодаря вот этим утренним часам в ней еще теплилась надежда, что не все потеряно. Вот и сейчас он вошел в кухню свежий, благоухающий парфюмом, в чистой отглаженной рубашке. Приобнял на мгновение, шепнул какую-то нежность.
Алена наблюдала, как он ест, изящно орудуя ножом и вилкой, и терзалась: спросить – не спросить? Глупо, конечно, но сил уже не было.
– Максим, – решилась наконец. – У тебя другая?
Он перестал жевать, посмотрел на нее удивленно. Затем снова принялся за еду, не поднимая глаз от тарелки:
– Нет. Конечно, нет. С чего ты это взяла?
– Но ты так редко дома бываешь…
– Я же работаю. Сейчас просто завал.
И что тут скажешь? Нечего сказать. Совсем отчаявшись, Алена выпалила:
– А меня ты любишь?
Он отложил приборы, поднялся из-за стола, подошел к ней.
– Ну конечно, люблю, – ответил, обняв.
– Не меньше, чем раньше?
– Даже больше.
Потом поцеловал в лоб и ушел. Уехал на свою проклятую работу. Она мыла посуду, глотая слезы.
А вечером мир ее окончательно рухнул, разбился вдребезги…
Началось с того, что около семи Алене позвонила институтская подружка Юлька Аксенова. Единственная, в общем-то, ее подруга. Последние полгода они почти не встречались – в город беременной не наездишься. Но время от времени списывались в мессенджере. Она тоже остепенилась, насколько в принципе могла остепениться. Грозилась нагрянуть в гости с мужем, но угрозы свои упорно забывала. И вот позвонила вдруг.
Алена даже подумала: неужто наконец приедет, как обещала? И даже успела порадоваться, но та спросила неожиданное:
– Вот скажи, ты из тех, кто предпочитает жить в счастливом неведении, или из тех, кому важна правда, пусть даже горькая?
– Почему ты спрашиваешь? – внутри тотчас все заледенело.
– Не почему. Просто интересно. Разные же все. Вот я, например, предпочла бы знать правду, а ты?
– И я, – упавшим голосом промолвила Алена.
Аксенова замолчала, видимо, слова подбирала, но Алена уже знала: то, что сейчас она скажет, разрушит ее. Наконец Юлька проскулила:
– Прости-и-и! Но я только что видела твоего Макса с какой-то выдрой.
– Где? С кем? – на автомате спросила Алена.
– В KFC, ну тут, в торговом центре. На Советской. С какой-то телкой. Посидели, потом вместе на его крузаке уехали. Может, конечно, это просто так. Типа приятели, не знаю… В принципе, они просто ели. За руку он ее не держал, ну или еще чего-то такого не было. Но если вдруг что, ведь надо же знать, я считаю, да? Надо же быть начеку?
Алена молчала, не дышала даже. Дышать было больно, нестерпимо. В голове стучала единственная мысль: это конец.
– Ален, ты как там? Давай я приеду?
– А как она выглядела? – с трудом выдавила из себя.
Хотя зачем ей это? Разве оно имеет какое-нибудь значение?
– Я не очень разглядела. Ну такая… Ростом примерно с тебя, не толстая, черненькая… А что, есть кто на примете?
– Да, – почему-то соврала Алена. – Это просто… Просто знакомая.
– То есть все норм? А-а, ну слава богу! А то я уж думала… Если честно, Макса прям убить хотелось. Но раз так, я очень рада.
Попрощавшись с подругой, Алена набрала Максима. Как же она надеялась, что он сейчас все объяснит! Скажет, что это обычный перекус с коллегой или какой-нибудь знакомой.
Максим ответил, но опять же не сразу. Даже не так. Ее звонок он пропустил, перезвонил через пару минут сам.
– Ты где? – без всякого вступления спросила Алена.
– На работе, – был ответ. – Тут это… Собрание было, короче. Скоро выезжаю.
Приехал около девяти, по последним меркам, даже рано. Притом довольный такой, все ее норовил обнять, приласкать. Видимо, время провел отлично…
Алена уклонялась, было больно, обидно, противно. Хотелось и оборвать все разом, и боялась этого панически. Смотрела на него и не понимала: как такое могло произойти? Как он мог измениться так резко, так внезапно? И как он умело лжет? Ведь раньше он никогда не врал.
Находиться рядом с ним было невмоготу. Алена сослалась на усталость, поднялась в спальню. В голове стучал вопрос: что делать? Терпеть или… И поделиться-то не с кем. Не отцу же жаловаться. И не Юльке. Юльке, в общем-то, можно, но стыдно.
Не удержавшись, Алена излила свои сомнения в чате. Просто не могла уже носить все в себе. И посыпались советы и мнения. Кто-то говорил: шли такого муженька лесом, надо себя любить и уважать. Кто-то, наоборот, внушал, что необходимо подумать о будущем: оставить из гордости ребенка без отца – глупость и эгоизм. Некоторые советовали просто переждать – может, там и нет ничего серьезного. Просто физиология, зов плоти, мужчины без этого долго не могут, мол, вернется она в строй, и все само собой наладится.