— И ты только что решила сказать нам это? — спрашивает он. — Сейчас, когда твой друг делает последние вдохи?
— Вот почему я говорю это! — Я поворачиваюсь к Гасу, и рыдание встряхивает мои плечи, когда я вижу, что красный медленно сочится из его губ. — Я думала, что буду достаточно сильна. Но я не могу позволить ему умереть. Не так… не ради языка, который даже не мой. И не его. Защищать его не наша работа. Я прямо сейчас научила бы Райдена, если бы могла, но это не так. Я не могу. Только Гас может.
Я практически могу слышать, как шестеренки крутятся в их головах.
Я сосредотачиваюсь на травмированном Буреносце и двигаюсь туда, где я знаю, что он уязвим.
— Что вы думаете, Райден сделает, когда узнает, что Гас знал Западный? Я скажу ему после того, как Гас умрет… и я скажу ему, что объяснила все вам прежде, чем стало слишком поздно. Думаете, что он вознаградит вас за слепое повиновение его приказам… или отправит вас в Шреддер?
Налани хватает меня за горло:
— Ты смеешь угрожать нам?
— Я делаю то, что должна сделать, чтобы спасти его, — рявкаю я.
Травмированный Буреносец убирает ее руку, позволяя мне дышать.
— Райден должен знать, — бормочет он. — Если есть даже малейший шанс…
Налани вздыхает:
— Тогда нам лучше доставить его к башне. Мальчик не протянет долго без ветра.
Травмированные Буреносец кивает, и его глаза сосредотачиваются на мне.
Впервые я вижу его, как одного из обученных убийц Райдена. Особенно, когда он говорит:
— Если это будет уловкой, то я прикончу тебя сам.
Глава 13
ВЕЙН
Небо стало темным к тому времени, когда мы достигаем горы, которая скрывает крепость Райдена… и я имею в виду действительно темное.
Никаких звезд.
Никакой луны.
— Просто облака бури закрашивают черной краской мир и забрасывают нас снегом… в середине лета.
— Д-д-д-думаю эт-т-то н-н-не н-н-нормальн-н-но, — отстукиваю я зубами, когда Астон опускает нас в лесу на корку льда. Похоже, будто здесь прошелся мистер Фриз1, и все застыло от его замораживателя.
— Это значит, что Райден знает о нашем присутствии, — говорит мне Астон, подтягивая капюшон, чтобы скрыться от снега. — Я бы понял. Но надеялся, что он не будет готов.
Я знаю, меня не должно удивлять, что Райден может менять погоду. Но так или иначе идея чувствуется масштабной.
И сама гора огромна — больше, чем я воображал. Мы должны были принести поднимающий механизм… и приблизительно миллион дополнительных слоев одежды.
— Вот, — говорит Солана, покрывая меня Южным.
Она делает то же самое с собой, прежде чем повернуться к Астону.
— Я просто поглощу его, — говорит он ей.
— И это слишком притупит мои чувства, — добавляет Арелла.
Я дрожу, просто глядя на них. Южный не может удерживать весь ледяной воздух, но, по крайней мере, я уеду отсюда со всеми десятью пальцами на ногах.
Астон облизывает палец и машет им назад и вперед, затем шепотом чертыхается:
— Райден, определенно охотится за тобой, Красавчик. Он привел северные шквалы. Мы должны будем ограничить полет и лететь только в чрезвычайных ситуациях, и Брезенгард будет во всеоружии.
— Крепость тянет силу из ветра, — поясняет Солана, когда видит мое замешательство. — Там на каждой стене есть ветряные мельницы и система тоннелей, чтобы направить ветер к сердцу крепости, где располагается центральная турбина и сосредоточена вся обороноспособность Райдена.
— И его преступления, — добавляет Астон. — Райден не тот человек, который будет сидеть и ждать, пока его крепость штурмуют. Ему нравится разрывать тебя на куски, пока ты туда добираешься. И шквалы утраивают силу его взрывателей… и увеличивают силу Шреддера в четыре раза.
— На земле тоже не безопасно, — предупреждает Арелла, размахивая руками, чтобы раздуть облако ее дыхания. — Я могу чувствовать патрули на всем протяжении горы.
— Ладно…. как мы пройдем все это? — Я устал слышать о проблемах. Дайте-ка ответы.
Астон поворачивается к Солане.:
— Могло бы помочь, если бы мы знали, куда идем. Не хочешь рассказать нам, где найти этот мифический тоннель?
— Он не мифический, — спорит Солана. — Но…
Я чувствую, что кошмар продолжается.
Солана играет со своим браслетом
— Я точно не знаю, где он… но помню железнодорожные пути около выхода, который использовал мой отец. И какое-то сооружение.
— Железнодорожные пути? — повторяю я. — На горе?
— Есть поезд, который возит людей в обсерваторию саммита.