Мэгги хихикнула.
– Почему вы смеетесь?
– Я представила, как рыцари бредут в спортзал.
Ричард улыбнулся. Она совсем не похожа на женщин, с которыми он обычно встречался. Они изо всех сил старались произвести на него впечатление, тогда как Мэгги, казалось, говорила: «Я такая, какая есть, а вы уж решайте, хорошо это или плохо». И он определенно считал, что это хорошо – во всяком случае, на шесть недель, которые он проведет в Нью-Йорке.
– Для человека, не интересующегося Средневековьем, вы знаете довольно много.
– Я бы так не сказала. Просто я много читаю. Пожалуй, больше всего мне нравится период Регентства в Англии. Когда была подростком, книги Джорджетты Хейер произвели на меня большое впечатление.
Ричард нахмурился, тщетно напрягая память. У него возникло неприятное чувство, что он не способен поддерживать подобный разговор. Внезапно он понял, что последние десять лет его интересы ограничивались бизнесом и тем, что имело к нему отношение, – мировой политикой и экономикой. Общение с женщинами не расширило его горизонты, потому что разговоры велись о пустяках. Он встречался с ними не ради их образованности или ума, как и они впрочем. Им нужны были его деньги, а ему…
– Почему бы теперь нам не посмотреть выставку бриллиантов? – предложил Ричард, пытаясь избавиться от неприятных мыслей.
– Если вы уверены, что здесь вас больше ничего не интересует. До закрытия музея еще много времени.
Как ему хочется провести время, он хорошо знает, подумал Ричард. В постели. С Мэгги. Метрополитен оказался гораздо интереснее, чем он ожидал, но разве можно сравнить его с занятием любовью? Но еще слишком рано. Сначала ему нужно убедить Мэгги, что он не монстр, как думают в офисе. Когда она почувствует себя непринужденно, он сделает решительный шаг. У него шесть недель, напомнил себе Ричард. Времени более чем достаточно, чтобы пресытиться сексом с Мэгги.
Ричард сверился с планом музея.
– Выставка бриллиантов – на втором этаже.
– Драгоценные камни имеют особое очарование, – произнесла Мэгги, когда они вошли в зал, и умолкла, восхищенно глядя на пышно украшенную обложку Библии, принадлежавшей Екатерине Великой. – Смотрите, они даже не похожи на бриллианты. – Она прочитала табличку. – Оказывается, в то время не умели гранить алмазы.
– Удивительно, что их использовали для украшения. Камни не очень привлекательны, хотя рубины и изумруды бросаются в глаза.
– Да, пожалуй, – согласилась Мэгги. – Мне нравятся цветные камни.
– Тогда взгляните на эти бриллианты. – Ричард указал на следующую витрину. – Любые цвета. Есть даже черный.
Мэгги склонилась над стеклом.
– Мне он кажется серым, но розовый действительно хорош.
– Да, – согласился Ричард, представив, как крупный камень будет выглядеть в кольце. Теплый розовый цвет подчеркнет молочную белизну ее тонких пальцев.
Он последовал за Мэгги к следующей витрине.
– Фридрих Великий использовал бриллианты вместо пуговиц! – воскликнула она.
– Держу пари, что он был толстым коротышкой.
Мэгги улыбнулась.
– Кажется, большинство из них успевают растолстеть, прежде чем к их именам добавится слово «великий». Взгляните-ка на это! – внезапно сказала она.
Ричард проследил за ее взглядом. Кольца с таким большим бриллиантом ему еще не приходилось видеть.
– Ричард Бертон подарил его Элизабет Тейлор.
– Вот это был роман! – негромко воскликнула Мэгги.
– Кажется, он закончился разводом?
– Да. Кажется, даже дважды, но я не уверена. Однако они напрасно поженились.
– Почему, если они любили друг друга? – Ричарду было интересно, что она думает о любви и браке. Большинство женщин проводит четкую линию между ними. Любовь там, где ты ее находишь, но в брак нужно вступать, только если в нем есть деньги.
– Они явно не подходили друг другу. Что касается любви, то я не вполне сознаю, что это. – Мэгги невольно охватила взглядом рослую фигуру Ричарда, и по ней пробежала дрожь. Зато я хорошо знаю, что такое вожделение, печально подумала она. Оно возникает у нее при каждом взгляде на Ричарда. Ей хочется слиться с ним и заняться страстной любовью. Хочется проводить с ним все дни, исследуя собственную чувственность. Тот факт, что в этом красивом теле бьется безжалостное сердце, ничуть не влияет на ощущения, которые оно вызывает в ней. И как это характеризует ее? – мелькнула у нее тревожная мысль.