— У тебя на лице написано, что ты не знаешь.
Мне нечего ей ответить.
Но она решает, что это значит «да», и наконец улыбается.
— Ааа, ну хорошо. Стало быть, м н е п р о с т о н а д о п р и з н а в а т ь с я с н о в а и с н о в а, п о к а т ы н е с о г л а с и ш ь с я, в е р н о?
Это, пожалуй, хорошая идея. Тогда я буду чувствовать хоть какую-то ответственность за то, что отвергаю ее чувства.
Но все же — это будет уже не сегодня, понимаешь?
27754-й раз (2)
Конечно, я совершенно разбит после разрыва с Отонаси-сан и неожиданного звонка Коконе. …Впрочем, это лишь отмазка.
Я абсолютно забыл.
Забыл, что на перекрестке обязательно произойдет авария.
Самому мне ничто не угрожает. Я сразу вспомнил, когда подошел к перекрестку, тот колоссальный шок, который испытал однажды, когда умер. Сберечь себя проблемой не будет.
Но этого недостаточно. Ведь тогда кто-то другой наверняка погибнет в этой аварии.
А я забыл. И потому уже не успею спасти этого человека. Я знал, что кого-то переедет грузовик, но не предотвратил этого. «Потому что забыл» — совершенно не оправдание.
Я мерзок. Я в с е р а в н о ч т о с а м у б и л э т о г о ч е л о в е к а.
Там Касуми Моги.
Там девушка, которую я люблю.
Грузовик летит ей навстречу на полной скорости, как всегда.
Я слишком далеко, я не успею ее спасти. Как бы отчаянно я ни бросился вперед, с такого расстояния — не успею.
Она будет лежать вся в крови. Девушка, которую я люблю, будет лежать вся в крови. Девушка, которую я люблю, будет лежать вся в крови по моей вине. Девушка, которую я люблю, лежит в крови снова и снова, по моей вине, снова и снова, потому что я все время забываю, снова и снова.
— У-УААААААААААААААААА!!
Я мчусь наперерез грузовику. Чтобы спасти Моги-сан? Нет. Конечно, нет. Я просто не могу вытерпеть свое собственное чувство вины и потому хочу притворяться, что что-то пытался сделать. Самоудовлетворение, не больше.
Мерзок. Насколько же я мерзок?
Потом я вижу.
— Э?..
Девушку, у которой уже не оставалось надежды, отшвырнули в сторону.
Это был не я.
Я слишком далеко, я даже добежать не успел.
Лишь один человек мог это сделать.
Лишь та, кто продолжала сражаться, даже когда я оставил собственные воспоминания и вел себя так, словно не знаю ее.
Даже несмотря на то, что она не успевала вовремя. Не успевала спастись сама.
И все же, она…
…Ая Отонаси бросилась вперед.
Ааа, точно. Я вспомнил.
Ровно эту самую сцену я уже видел множество раз.
Для нее — все равно все повторится. Даже то, что она кого-то спасла, не будет иметь значения. Останется лишь воспоминание о боли, которая будет терзать ее до самой смерти. Страх встречи со смертью. Отчаяние из-за того, что она знает, что ей придется пройти через все это вновь.
И все же Ая Отонаси выпрыгнула перед грузовиком. Чтобы не дать ему раздавить другого.
Снова и снова. Много тысяч раз.
Верно.
Почему же я об этом забыл?
Раздается звук удара; но грузовик не останавливается, а с грохотом врезается в стену дома. Я подбегаю к Отонаси-сан, все еще оглушенный этим грохотом. Рядом с ней неподвижно лежит Моги-сан — с тех пор, как она упала, так и не шевелилась. Похоже, у нее шок.
Я гляжу на Отонаси-сан.
Ее левая нога изогнута под немыслимым углом.
Она вся в поту, но начинает говорить решительно, словно тело ее не изломано.
— В прошлый раз я убила тебя.
Говорить ей наверняка больно, но слова звучат ясно и четко.
— Я думала, все кончится с гибелью «владельца». Я не хотела. Но тогда я была уверена, что это единственный способ выбраться из «Комнаты отмены». Я смирилась с тем, что стану ничтожеством. Не хочется признавать, но тогда я была не против. Я думала, что та «я», которая станет ничтожеством, тоже отменится и исчезнет, когда «Комната отмены» кончится.
Наконец-то я начал понимать, почему Отонаси-сан в начале этого повтора вела себя так, будто все забыла.
Она презирала себя.
За то, что согласилась на мою смерть, когда я попал в аварию.
Презирала себя настолько сильно, что готова была сдаться «Комнате отмены» и оставить попытки заполучить «шкатулку», к которой она так упорно стремилась.
«Тогда почему ты убила меня?!!»
Презирала себя настолько сильно, что ничего не могла возразить на эти слова.
Каким же я был жестоким!
И ведь это даже не было правдой.
В тот раз я прыгнул, чтобы спасти Моги-сан, и погиб в аварии. Я думал, что в этом виновата Отонаси-сан, так же как всегда считал, что в гибели Моги-сан виновата Отонаси-сан.