Я, может, это и забыл, но Моги-сан ничего не забывает.
— Кадзу-кун, ты говорил, что любишь меня.
— …Угу. Наверно.
— И я с радостью согласилась! И сказала, что тоже тебя люблю!
— …
Я помню только, что она говорила «пожалуйста, подожди до завтра». И все. Ничего больше не помню.
— Не помнишь, да?
Не могу ей ответить.
— Ты можешь представить себе, как я была счастлива? Все время, все эти повторы я изо всех сил старалась, чтобы ты обратил на меня внимание. Я меняла прическу, я пробовала красить глаза, я пыталась тебе угодить, я разузнала про твои хобби, про то, о чем ты любишь говорить… и знаешь, что было дальше? Случилось чудо! Твое отношение ко мне изменилось. Я поняла, что стала тебе интересна. Когда я тебе призналась, ты меня принял, хотя раньше все время отказывался. Ты даже сам мне признавался. Всякий раз, когда ты это делал, я надеялась. Всякий раз я думала, что нас ждет счастливое «продолжение». Я думала, что эти повторы наконец прекратятся. Но знаешь?.. Кадзу-кун…
Моги-сан безжизненно смотрит на меня.
— …Каждый раз ты забывал.
Не в силах вытерпеть ее взгляд, я опускаю голову.
— Даже когда ты забывал, я надеялась, что в следующий раз ты вспомнишь. Каждый раз, когда ты принимал мое признание, каждый раз, когда сам признавался, я начинала надеяться, снова и снова. Но ты так ни разу и не вспомнил. И я перестала надеяться. Но знаешь, когда тебе признаются в любви, ты просто не можешь не надеяться! В конце концов, чудеса случаются. И поэтому мне всякий раз было больно.
Никак не могу представить себе, чтобы я с ней встречался. Но Моги-сан сделала реальным то, что я не могу представить. Она заставила меня влюбиться в нее. Может, именно поэтому моя память слабо, но все же работает.
Но заполучить меня таким способом оказалось в итоге делом бессмысленным.
Впереди — одна лишь пустота.
Когда она меня заполучает, все тут же и заканчивается.
Все, что ее ждало, — типичнейшая безответная любовь.
Абсолютно безответная любовь, которая остается односторонней, даже если Моги-сан удается добиться моей привязанности.
— И поэтому я поняла, что не хочу больше, чтобы ты мне признавался. Но ты все равно приходил. Ты все равно заявлял, что любишь меня. И я была так счастлива, но боль была сильнее… и у меня не оставалось выбора, кроме как говорить тебе каждый раз вот это.
С губ Моги-сан срываются слова, которые, да, я слышал уже много-много раз.
— «Пожалуйста, подожди до завтра».
Мое сердце сжимается.
Все это время ее слова больше всего ранили ее саму — гораздо сильней, чем меня.
Но почему же тогда она не покончит с «Комнатой отмены»? Ее любовь так и останется безответной. Даже если это не единственная ее цель, она же явно страдает.
— Кадзу-кун… ты понимаешь? Это ты виноват, что мне больно. Все ты, ты, тыыы виноват.
— Что за ерунду ты тут несешь? — раздраженно вмешивается Мария. — Что за безответственность. Ты просто перекладываешь ответственность за свою боль на Кадзуки, потому что не можешь больше терпеть пытку твоей собственной «Комнатой отмены».
— …Нет! Это Кадзу-кун виноват, что мне больно!
— Ты можешь думать что хочешь. Но Кадзуки так не думает. Он тебя даже не помнит. Кадзуки сохранял свои воспоминания исключительно ради своей собственной цели. Вовсе не ради твоего гнилого сердца.
— Откуда… откуда тебе-то это знать?!
— Откуда, спрашиваешь?
Мария выпрямляет спину и усмехается.
— Ответ прост, — небрежно продолжает она затем. — Видишь ли, я следила за Кадзуки Хосино дольше, чем кто-либо в этом мире.
— Что…
Услышав эти ядовитые слова, Моги-сан смотрит потерянно.
Она пытается что-то возразить, но лишь открывает и закрывает рот, не в силах выдавить ни слова.
Я тоже закрываю рот, но по другой причине. В смысле, мне неловко, когда кто-то говорит такие вещи! Серьезно.
— Н-нет, я следила за ним ровно столько же…
— Твое время пустое, — совершенно нелогично отрубает Мария, затем добавляет: — Или ты сама не видишь, насколько пустое твое время? Просто посмотри, чего ты добилась. Посмотри на себя в зеркало. Посмотри на свои руки. Посмотри на пол перед собой.
На лице Моги-сан запекшаяся кровь, скоро она станет черной.
В руке Моги-сан кухонный нож.
У ног Моги-сан труп Коконе.
— Пожалуйста, возражай сколько хочешь. Настаивай, что ты следила за Кадзуки так же долго, как и я. Если ты реально веришь, что твои слова хоть чего-то стоят.
Моги-сан, похоже, в шоке; она опускает глаза.