Чем более конкретные [приказы] отдает Дайя, тем сильнее его власть. Нынешний [приказ] довольно расплывчатый, потому что Дайя не владеет всей полнотой информации о положении дел.
Сейчас, может, он и желает избежать убийства, но, будучи загнан в угол, вполне способен прибегнуть к этому средству.
И тогда меня будет преследовать тысяча киллеров.
Я должен что-то предпринять.
Каков же сейчас мой лучший выбор?..
– …Юри-сан.
По-прежнему удерживаемая Харуаки, она поднимает голову.
– Я расскажу тебе все о нашем текущем положении.
– Э? – этот изумленный возглас вырывается у Харуаки. – Хосии, ты серьезно? Ведь [рабы], которые что-то узнают, должны отправляться к Дайяну! А если он получит больше информации, его атаки наверняка станут опаснее!
– У меня другого выхода нет. И потом… сдается мне, Дайя уже довольно точно догадался, что делаем мы с Марией. Раз так, лучше всего будет дать ему сколько надо информации, и пусть он думает, что сбежать ему нетрудно.
Тогда ему не придется прибегать к убийству «владельца».
– И еще одна причина. Я хочу послать Юри-сан в «Кинотеатр гибели желаний».
– Э?
Юри-сан, которую по-прежнему удерживает Харуаки, распахивает глаза.
– Тебе ведь не нравится Дайя, да, Юри-сан?
Мгновение она стоит неподвижно… но потом, видимо, поняв, к чему я клоню, чуть поднимает уголки губ.
– Да. Я его ненавижу.
Поняв, что сейчас она узнает новую информацию, она перестает вырываться из рук Харуаки. С почти довольным лицом она продолжает:
– Я его никогда не прощу за то, что он в той мерзкой игре убил меня и показал тебе мой уродливый труп. Если бы только я смогла найти его душевные шрамы, я бы с удовольствием воткнула в них нож и повернула, чтобы он почувствовал настоящую боль; я бы довела его до самоубийства.
…Ээ, это… этого я от тебя не просил… и ты меня пугаешь… черт, Харуаки тебя даже выпустил, потому что ты такие вещи говоришь…
– …В-в общем, ты на моей стороне, да?
– Да.
Юри-сан, несмотря на симпатичную внешность, очень хитрая и умная. И решимости ей не занимать.
Иными словами: она троянский конь.
Н а х о д я с ь р я д о м с Д а й е й, о н а б у д е т е м у м е ш а т ь.
После этого я рассказал Юри-сан, что я обманываю Марию.
Еще я ей сказал, что, для того чтобы попасть в «Кинотеатр гибели желаний», она должна отправиться к супермаркету. Она ответила, что интуитивно чувствовала это, потому что Дайя использовал на ней «Тень греха и возмездие». Предположительно, его «шкатулка» может быть разделена с другими, и Юри-сан следует воспринимать как (отчасти) «владельца».
Не знаю почему, но, когда я это услышал, мне невольно подумалось, что – это немного смахивает на «шкатулку» Марии.
Трудно объяснить, почему мне так показалось, но если бы пришлось объяснять, лучший ответ был бы, видимо – «от них похожее ощущение».
Они обе основаны на сильных чувствах, но в то же время они холодные и хрупкие, и я не понимаю их глубинных мотивов. Я не понимаю смысла этих «шкатулок».
Возможно, именно из-за такого хода рассуждений мне в голову приходит новая мысль.
Ах, неужели…
…лучше всех Марию понимаю уже не я, а…
…Дайя Омине?
Я мотаю головой.
Почему я вдруг отвлекся?
Я сейчас должен думать о планах Дайи.
– Эй, Хосии, – открывает рот Харуаки. – Д а й я н а п а д е т н а К и р и!
Да. Я тоже так считаю.
Следовательно –
С е й ч а с я д о л ж е н з а щ и щ а т ь К о к о н е – н е М а р и ю.
Сцена 3. Повтор, сброс, сброс
Школьный кабинет
Старшая школа, кабинет класса 1-6, после уроков. 1533-й повтор «Комнаты отмены». Небо за окном такое же серое, как в предыдущие 1532 повтора. МАРИЯ ОТОНАСИ сидит на столе учителя и разговаривает с ДАЙЕЙ ОМИНЕ.
Он догадался, что МАРИЯ – не просто обычная новенькая ученица, и, похоже, относится к ней с недоверием.