И все-таки я осмелился подойти. С каждым шагом мое сердце билось все чаще и чаще, и под конец мне даже стало тяжело переставлять ноги.
— Отонаси, — наконец позвал я новенькую.
Но та не повернула ко мне головы, хотя, конечно, прекрасно все слышала. Решила делать вид, что не замечает?
— Разговор к тебе есть.
— А у меня к тебе — нет, — отрезала она.
— Отонаси.
И опять ничего. Отонаси все с такой же недовольной миной жевала булку.
Значит, отказывается обращать на меня внимание? Ладно! Сделаю все, чтобы игнорировать меня было просто невозможно. Я задумался, как бы это провернуть, и вдруг меня осенило.
— Мария!
Отонаси прекратила жевать.
— Есть разговор.
Она все равно не повернулась ко мне и по-прежнему молчала.
Класс тоже притих — ребята не сводили с нас глаз.
В итоге Отонаси уступила моему напору и со вздохом ответила:
— Раньше ты не вспоминал это имя. Видимо, в этот раз ты и правда много помнишь.
— Ага, поэтому…
— Нам все равно не о чем говорить. — Добавив это, она вновь принялась за булку.
— Да почему?! — невольно вскрикнул я, чем опять привлек внимание класса. — Почему?! Ты все равно здесь только из-за меня! И даже выслушать не хочешь?!
— Почему? — презрительно усмехнулась Отонаси. — Правда не понимаешь? Вот оно что… Ха-ха! Ты что, совсем тупой? И правда ведь! Никогда же не думаешь своей головой. Почему я вообще должна с тобой говорить?
— Иногда я серьезно не понимаю, что делаю не так…
— Иногда? Вот дурень-то! Ты и в этот раз такой же тупой. Как, впрочем, и всегда…
— Да с чего ты взяла?! Может, я помочь хочу…
— Не нужна мне твоя помощь, — отрезала Отонаси.
Я хотел было возразить, но тут она заговорила сама, и я лишился дара речи.
— Потому что ты лезешь со своей помощью уже не второй и даже не третий раз.
— Чего?..
Наверняка после этой фразы я скорчил до смешного дурацкую рожу, так что Отонаси даже скривилась и убрала недоеденную булку.
— Ладно, все равно мы уже кучу времени потеряли. Пошли, объясню еще раз. — Она встала и вышла из класса.
Мне ничего не оставалось, кроме как молча следовать за ней.
Отонаси, как всегда, направилась на задний двор школы, где уже привычно облокотилась на стену.
— Только для начала уясни: тебя, придурка, я выслушивать не намерена. Так что вникай в то, что я говорю.
— Это я уж сам решу, — возразил я, и Отонаси одарила меня ледяным взглядом.
— Хосино, ты хоть знаешь, который это раз? Вряд ли. Уже двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят третий.
Ничего себе…
— Специально считаешь?..
— Да, стоит лишь раз пропустить, и потеряю счет. А если потеряю счет, то забуду, где я сейчас. Вот и считаю.
Да, пожалуй, если считать шаги до цели, и правда будет спокойнее.
— Вот уже в который раз все повторяется, хотя как только я ни пыталась к тебе подступиться. Даже ничего нового в голову больше не приходит.
— И поэтому нам не о чем говорить?
— Ага.
— И поэтому же не попытаешься убедить отдать тебе шкатулку?
— Давно оставила все попытки.
— Но почему? Наверняка в каких-то повторах со мной можно было договориться.
— Да, верно. Иногда ты относился ко мне с неприязнью, иногда соглашался помочь, но это все не важно, потому что ты ни разу не отдал шкатулку.
Выходит, даже желая помочь, шкатулку я не отдавал? Хотя… если задуматься, оно и понятно: будь шкатулка у Отонаси, вот это «настоящее» просто не настало бы.
— Но ты уверена, что она у меня?
— Я постоянно в этом сомневаюсь, но каждый раз прихожу к одному и тому же выводу: владелец именно ты.
— Почему ты так уверена?
— Подозреваемых не так много. Не буду подробно объяснять почему — это долго. Дело в том, что владелец просто не смог бы обманывать меня все эти двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят три раза, поэтому им можешь быть только ты. Да и потом, на тебя ведь указывает еще кое-что…
Верно, я ведь встречал его. Человека, который и отдал мне шкатулку.
— Я решила, что ты владелец, еще двадцать тысяч повторов назад. Но шкатулку ты мне так и не отдал — наверное, просто не можешь.
— Значит, ты сдалась?
Отонаси, готовая на все ради шкатулки, сдалась?
— Нет. Просто не знаю, как ее достать. Представь, что ты положил в кошелек монету в сто иен, но теперь никак не можешь ее найти. Ты обшариваешь каждый уголок кошелька — это ведь совсем не сложно, — но все равно не находишь эти сто иен. Тебе остается только согласиться с тем, что ста иен больше нет. Так же и я за все эти двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят три повтора решила, что шкатулку из тебя никак не достать.