— Ой! П-прости! — невольно извинился я, когда увидел выражение ее лица.
— Чего извиняешься?.. Хотя да, ударил ты исподтишка.
— Не злишься?..
— Было бы из-за чего. Зови как нравится.
— Л-ладно…
Отонаси… нет, Мария слегка улыбнулась.
— И все-таки ты выбрал именно «Мария», ха-ха…
— А, ну… не нравится?
— Да нет, просто снова убеждаюсь…
— Мм… в чем?
Мария в ответ широко улыбнулась:
— В том, что ты, Кадзуки, интересная личность.
Я кое-что искал. Мы вернулись в класс, и я начал рыться в вещах девушки, которой нравлюсь.
Конечно, мне не хотелось это делать, и чувствовал я себя просто отвратительно.
Мария решила, что, раз следующим уроком физкультура, гораздо лучше покопаться в вещах подозреваемой, чем говорить с ней напрямую.
Мысленно я согласился, так что решение того вопроса взял на себя, но на душе все равно было гадко. Причина проста: Мария уже по нескольку раз обшаривала вещи каждого из нас и, раз ничего не нашла, оказалась в тупике. Оно и понятно: до сегодняшнего дня она в принципе не знала моих одноклассников, так что при всем желании не смогла бы заметить тревожных звоночков.
— Ох…
На полях учебников подозреваемой я нашел множество разноцветных и удивительно точных пометок; тетради были исписаны некрупным аккуратным почерком (цветастых пометок и здесь хватало), а в левом углу она нарисовала котенка. И на следующей странице тоже, и на следующей, в одном и том же месте… А, понял, картинки складываются в историю. Если быстро листать страницы, увидишь мультик о котенке, который улетает в космос на ракете, сделанной из банки из-под корма. Я невольно улыбнулся и тут же поймал на себе взгляд Марии.
Вообще, все вещи подозреваемой были совсем девчачьи: тут и там мелькали белый с розовым; айпод был забит японской попсой; кошелька не оказалось, — наверное, взяла с собой.
— О!
А вот и сотовый, весь аккуратно обклеенный какими-то блестяшками. Именно там она хранит все личные данные. Но, как и предполагалось, телефон был запароленным, так что узнать ничего не вышло, хотя от этого мне стало как-то легче…
Рядом с розовым зеркальцем лежала косметичка, а в ней… это что?.. «База под макияж»? А еще помада, карандаш для бровей и щипчики для них же, а это… кажется, новенькая тушь.
— Хм…
Что?
Что-то не так.
— Нашел что-нибудь?
— Пока не уверен…
Я снова заглянул в косметичку — да вроде все как обычно.
— Мария, а загляни ты. Ничего не замечаешь?
— Да нет. Я и раньше смотрела, но ничего… — подключилась та и вдруг переменилась в лице. — Погоди, глупость какая-то! Косметички у нее точно быть не должно. Не могла же я за все двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят пять раз не заметить… Но получается…
— Ты чего? Что-то поняла?
— А тебе, Кадзуки, ничего не кажется странным?..
— А?.. Ну-у… Наверное, косметика — это вообще не ее…
— Боже… — скривилась Мария.
Я решил проверить, нет ли чего-то еще, стоящего внимания, и продолжил рыться в сумке, пока не нащупал что-то знакомое.
— О…
Так вот оно что…
Та самая упаковка. Навевает воспоминания.
«А если бы я призналась по-другому, ты бы тоже иначе ответил?»
«Значит, надо и дальше признаваться, пока ты не согласишься?»
Не может быть.
Нет.
Не может…
Поверить не могу…
Это просто совпадение, просто совпадение… Но те воспоминания… Не мог же я выдумать нечто настолько безумное?..
— Слушай, Мария, а что ты любишь есть?..
— Чего это ты вдруг?.. — Мария повернулась ко мне, ее лицо ничего не выражало. — Эй… Кадзуки, что случилось? Ты побледнел.
— Я вот очень люблю умайбо…
Я протянул ей пачку из сумки.
Это умайбо.
— И особенно мне нравятся умайбо с кукурузным крем-супом, но только вот никому до этого дела нет, поэтому я никогда не говорил. Да, я частенько ем умайбо в классе, но всегда беру с собой разные. И поэтому никто не должен был знать наверняка, что вкус кукурузного крем-супа — мой любимый.
«Но со вкусом бургера и соуса терияки тебе нравится меньше всего?»
«А какой тогда любимый?»
Это просто ошибка. Надеюсь. Я снова взглянул на упаковку.
Сколько ни смотри, она не изменится.
В пачке умайбо не со вкусом бургера и соуса терияки, а крем-супа.
Но память не обманешь.
То, что у нее в сумке умайбо с кукурузным крем-супом, могло быть и совпадением, но воспоминания говорят о другом.
О том, что она… владелица.
— Кадзуки.
Мария крепко схватила меня за плечи, больно впилась сквозь одежду ногтями, и я спустя долгое время очнулся.