Мик слышал осторожное поскрипывание и приглушенные голоса — это женщины ставили раскладушку. Он снял пиджак и повесил на спинку стула. Расстелил на диване одеяло, подоткнул его, стащил ботинки, поставил рядышком на коврике перед камином, так чтоб на виду были, когда он проснется. Когда он брал подушки, под одной из них что-то лежало, он нагнулся и достал. Оказалось, это растрепанная книжка стишков и считалок. Мик сел на край дивана и полистал ее — безвкусные, уродливые картинки, — он выключил свет и, не раздеваясь, лег.
На следующее утро Мик положил на место подушки, аккуратно свернул одеяло; потом они с Карен пили чай, устроившись на диване, смотрели, как Дженни перепеленывает малыша на коврике у камина. Он лежал себе на спинке, под ним — клеенка, и грыз резиновое кольцо для зубов. Дженни подняла ему ножки, подмыла его, но не успела вытереть насухо, как он пустил фонтан — и снова весь мокрый.
Мик засмеялся и подтолкнул Карен, та смущенно отвела взгляд.
— Ну, каково братца иметь, а?
— Сводного, ты хочешь сказать.
— И то неплохо, верно?
Может, Дженни и слышала этот диалог, но виду не подала. Склонив голову, она смазывала кожу Кевина вазелином, пудрила тальком, перед тем как переодеть его в сухое. Она была в джинсах и свитере, и, когда она встала на колени, нагнувшись вперед, свитер задрался, обнажив позвонки и светлый пушок ниже талии. В такой позе она выглядела слабой и беззащитной.
Внизу хлопнула парадная дверь, все трое замерли, прислушиваясь. (Только Кевину хоть бы что, лежит себе, гулькает и ножками сучит.) Но шаги замерли в глубине коридора.
Дженни застегнула кнопки на комбинезончике Кевина, подняла его и передала Карен.
— Подержи-ка минутку, я ему завтрак принесу.
Карен торопливо поставила кружку и с опаской посмотрела на извивающееся крошечное существо.
— По правде сказать, я не очень-то умею с детьми обращаться.
— Теперь у тебя есть возможность поучиться, а?
Не дожидаясь ответа, она плюхнула ребенка на колени Карен и пошла на кухню. Карен держала его подальше от себя, на вытянутых руках, а он барахтался и старался к ней прижаться. Она хладнокровно следила за его напряженным личиком. Яркие щечки от натуги заалели еще сильнее.
— Тебе он нравится, Мик?
Она сказала так, будто спрашивала о платье или новых туфлях. Мельком взглянув на малыша, Мик пожал плечами.
— Да ничего.
И тут же, услышав шум на кухне и убедившись, что Дженни там, обнял Карен за плечи и попытался поцеловать.
— Его сестренка мне больше по вкусу.
Кевин потянулся к браслету на его запястье, но схватить не успел, Карен отпихнула Мика локтем.
— Перестань, Мик, не то я его уроню.
Малыш не стал отчаиваться, что яркий предмет вдруг оказался недоступен, и переключился на золотой медальон Карен.
— Как по-твоему, он на меня хоть капельку похож, Мик?
Потирая бок, куда Карен ткнула его локтем, Мик переводил взгляд с Карен на малыша.
— Разве в таком возрасте можно что-нибудь понять? По мне, они все на одно лицо.
Малыш был сильный и упорный, но Карен держала его крепко, отстраняя от себя. Постепенно она смягчилась и, взглянув на его пунцовую мордашку, не могла удержаться от улыбки.
— Хорошенький, правда?
Она притянула Кевина к себе, поцеловала в щечку, крепко обняла аппетитное пухленькое тельце. Кевин схватил наконец золотой медальон и угомонился — он уже больше не брыкался и изучал золотое сердечко с любопытством обезьянки. Он вертел его, попытался даже засунуть в рот, но Карен отняла медальон, осторожно разжав кулачок.
Когда она распрямляла его пальчики, медальон вдруг щелкнул и открылся. Очевидно, Кевин случайно нажал на пружинку, и теперь из одной половинки ему улыбался его отец, а из другой задумчиво смотрела мать Карен. Два крошечных лица, вырезанных из свадебных фотографий, на которых они изображены на ступеньках у входа в мэрию.
Карен поскорей захлопнула медальон, так что Мик ничего не успел рассмотреть — его отвлекла Дженни, вернувшаяся с завтраком для Кевина. Она поставила тарелку на столик возле низкого стульчика, надела малышу нагрудник и, забрав его у Карен, усадила. Он тут же потянулся к дымящейся каше, но Дженни подняла тарелку, так что сунуть в нее пальцы он не успел.
Карен посмотрела на свои часы, потом на каминные.
— Когда вы ждете отца?
Дженни попробовала первую ложку — не слишком ли горячо, — сунула ее в рот Кевину и только тогда ответила:
— Думаю, с минуты на минуту появится. Такая уж у него работа, никогда ничего не знаешь точно. Когда придет, тогда придет. — Кевин потянулся к ложке, и Дженни дала ему еще каши. — Кевин, когда был совсем маленьким, как увидит отца, так в слезы. Редко его видел, вот и не узнавал.