Билли ссыпал золу в мусорное ведро, и тут вдруг зазвонил будильник. Бросив крышку ведра — так, что лицо обдало золой и пылью, — Билли кинулся в комнату, однако звон прекратился раньше, чем он добежал до камина. Он опустился на колени перед камином и скомкал листы газеты в тугие круглые бутоны, разложив их на каминной решетке, словно букет гортензий. На выступе камина он поставил на попа деревянную чурку и стукнул топориком по самой середине. Чурка треснула, но не раскололась. Билли поднял топорик вместе с расщепленной чуркой и ударил снова, так, что чурка распалась надвое, а лезвие топора раскололо кирпич в камине. Билли расщепил половинки на четвертинки, а четвертинки снова расщепил пополам и поставил все эти щепочки шалашиком над комками бумаги — точно остов индейского вигвама. Поверх этого сооружения Билли положил куски угля так, что бумага и щепки торчали между ними. Бумага вспыхнула от первой спички, и пламя быстро пошло в глубину, затрещали щепки, и задымился уголь. Билли дождался, пока огонь не охватит все его сооружение, потом встал, вышел в кухню и распахнул дверь в кладовку. На полке стояли только пачка сушеных бобов да бутылка уксуса. Хлебница была пуста. Сразу за дверью кладовки, под стеклом, медленно вращался валик электрического счетчика. Красная стрелочка то появлялась, то исчезала. Билли закрыл кладовку, подошел ко входной двери и отворил ее. Две пустые молочные бутылки стояли на ступеньке. Билли стукнул кулаком по дверному косяку.
— Каждое утро одно и то же. Вот буду на ночь все прятать…
Он повернул было в гостиную, но потом остановился и выглянул снова. Дверь гаража была распахнута. Билли по бетонной дорожке добежал до двери; свет, падавший из кухни, позволил ему разглядеть гараж внутри.
— Ну вот! Только этой подлости не хватало!
Билли поддал ногой банку из-под масла и побежал в дом. Уголь уже занялся в камине, и желтое пламя начало согревать гостиную. Билли сунул ноги в кеды, не потрудившись развязать шнурки, и схватил штормовку. Молния на ней была сломана, и полы развевались у него за спиной, когда он, выскочив из-за дома, побежал по улице.
Серый цвет неба, бледный вдали над полями, сгущался над окраиной, постепенно темнея над головой и становясь угольно-черным над центром города. На улице еще не были погашены фонари, и свет, зажженный в нескольких окнах, окрашивал их в цвета занавесей. Билли встретились два шахтера, шагавшие из ночной смены. Человек в рабочей спецовке проехал мимо на велосипеде, медленно крутя педали. На какое-то мгновение все четверо сошлись в одной точке и разошлись, в разные стороны и с разной скоростью.
Билли добрался до спортивной площадки. Ворота были заперты; он отошел на несколько шагов, разбежался и вскочил на проволочную ограду, влез наверх по поперечным проволокам и уже перенес ногу, собираясь спуститься по другой стороне. Ограда между двумя бетонными опорами провисла под его тяжестью и задрожала. Он раскачивался, поставив ногу на верхнюю проволоку и вцепившись в нее одной рукой, а второй размахивал, чтобы восстановить равновесие; однако, чем настойчивей пытался он сбалансировать, тем сильнее раскачивалась проволока, пока она не сбросила его в высокую траву по ту сторону ограды. Билли встал. Кеды и джинсы были мокрые, одной рукой он угодил в собачью кучку. Он вытер руку о траву, понюхал пальцы и побежал через футбольное поле. За футбольными воротами стояли ряды детских качелей, замотанных вокруг поперечины. Билли отыскал лаз, проделанный собаками в заборе на другой стороне футбольного поля, и выполз через него на Сити-роуд. Мимо проехал двухэтажный автобус, а за ним, впритык, — две машины. Когда шум их замер вдали, на дороге снова стало пустынно. Уличные фонари погасли, и некоторое время слышно было, лишь как скрипят кеды по асфальту.
Звякнул дверной колокольчик, и Билли вошел в лавку. Взглянув на него, мистер Портер снова стал раскладывать пачки газет на прилавке.
— Я думал, ты уже не придешь.
— Почему, я опоздал, что ли?
Вытянув часы из жилетного кармана, Портер держал их на ладони, точно хронометр. Потом запихнул их обратно в карман. Билли достал из-под прилавка матерчатый мешок, протащил лямку через голову и опустил ее ниже плеч. Газеты на дне мешка приходились ему чуть выше колен. Билли поправил лямку, поднял клапан и заглянул в мешок, где лежала пачка газет и журналов.
— Вообще-то я сегодня чуть было действительно того…
— Ты о чем?
— Да чуть не опоздал. Джад на шахту уехал на моем велике.
Портер посмотрел на него и перестал раскладывать газеты.