Максим сделал неуловимый жест, и Итум, брошенный без взмаха одним лишь только движением кисти, устремился по направлению к зедарку. Но серый силуэт словно пропустил метательный шар сквозь себя, потому что Итум непонятным образом исчез далеко за его спиной, с треском пробивая себе путь сквозь таежные заросли. Из-за камней, словно по команде, поднялись еще три таких же серых тени, вооруженных арбалетами. Их лица скрыты под капюшонами.
– Кто вы? – обреченно спрашивает Максим, стараясь не смотреть на пронзенное стрелами тело в воде, плавающее почти у его ног. Одна из теней, которая увернулась от метательного снаряда, откидывает капюшон, и Максим видит лицо девушки, испещренное татуировками.
Максим ждет, когда грозное оружие в их руках опять выплюнет в воздух смертоносные стрелы, но зедарки стоят не шелохнувшись.
– Ну? Чего вы ждете?
Мертвое тело в воде переворачивается, и лицо девушки, искаженное болью, смотрит прямо на него, словно ожидая, когда он упадет рядом, ощетинившийся, словно дикобраз, иглами окровавленных стрел.
Максим смотрит на неподвижных убийц, и вдруг в напряженной тишине Залива за его спиной раздался негромкий знакомый смешок. Ковров стремительно обернулся: на камнях, в нескольких метрах от него, улыбаясь своей неизменной улыбкой, сидел Данилыч.
– Ты можешь осознать, в чем заключается тайна Равновесия ИТУ-ТАЙ? – внимательные глаза Полины распространяют вовне ощутимые волны энергии, захлестывающие сознание и путающие мысли.
– В уравновешивании двух Сил, двух Потенциалов, – Адучи с наслаждением погружается в эти концентрические круги энергии, расходящиеся во все стороны от собеседницы. И если раньше подобная динамика пугала его, то теперь он открывается этому нежному потоку, понимая, что чародейка неспроста делает это с ним.
– Что является следствием уравновешивания этих двух Сил?
– Пустота…
Адучи чувствует, что даже от простого присутствия рядом мастера Тай-Шин в голове возникают внутреннее безмолвие и пустота, которая дремлет на дне чувственной сферы, ожидая, когда ее пробудят и осознают.
– Что такое Пустота?
– Не знаю… Об этом невозможно говорить, – Адучи общается с Полиной легко и свободно. Ей можно совершенно искренне признаться в своем незнании или непонимании чего-либо. Подобная открытость была следствием особого доверия, которое эта удивительная женщина смогла вызвать в своем ученике.
– Ты подумал сейчас об открытости в отношении с женщиной? – От нее невозможно было спрятать свои мысли, поэтому Адучи даже не старался заблокировать свою мыслительную деятельность.
– Да, для меня это чувство было недоступно еще несколько месяцев тому назад.
– Почему?
– Не знаю. Я всегда испытывал по отношению к женщинам чувство подозрительности и настороженности.
– В чем причина такого отношения?
– Все женщины казались мне скрытыми манипуляторами. Страх, пожалуй, именно страх. – Адучи постучал рукой по груди, – был неизменным спутником моих взаимоотношений с противоположным полом.
– Это и есть самая большая проблема современности. Максим, – в ее глазах сверкали две яркие точки – это солнечный свет отражался от окон, но казалось, что глаза чародейки светятся изнутри, – тайна Полов! Это и есть ИТУ-ТАЙ в чистом виде: мужчины и женщины, их внешние и внутренние потенциалы. И прежде чем кто-нибудь из нас прикоснется к тайне Пустоты, он должен открыть для себя тайну взаимодополняющих Потенциалов, двух Сил, из которых соткано все вокруг. Великая Война Полов бушует на планете! И, пожалуй, мы, тайшины, – одни из немногих стремимся повернуть этот процесс вспять.
– Но как это возможно? По-моему, эта война еще даже грандиозней, чем Вавилонское проклятье, обрекшее людей на непонимание.
– Колоссальное количество разводов, захлестнувшее человечество в конце тысячелетия, свидетельствует об одном: мужчины и женщины неумолимо расходятся в разные стороны. Между ними царит полное непонимание, и от этого ими утеряно искусство нежности, которое склеивает воедино два потенциала, две судьбы.
– Что это за искусство?
– Это искусство, которое оперирует языком чувств, давно позабытым людьми. Мы, тайшины, пользуемся этим языком, и поэтому мы получаем возможность разгадать тайну женского и мужского начала и воспользоваться невероятно могущественной силой, которая возникает в результате их позитивного взаимодействия. Это самая прямая дорога к Пустоте. Только используя язык чувств, мужчины смогут обрести силу и бесстрашие. Только говоря на этом языке, женщины смогут максимально осознать свою творящую сущность и избавиться от этих агонистических попыток убедить мужчин в том, что они могут быть гораздо сильнее их. Открытие сердца – вот то, что сможет подсказать людям пути к сближению. Язык чувств – вот то, что поможет им следовать Силе Пустоты. Искусство нежности – вот то, что поможет им обрести потерянную Любовь. Только говоря на одном языке, и мужчины, и женщины смогут понять друг друга и избавиться от страха, который искривляет их судьбы и заставляет совершать ужасные ошибки…
– Здравствуй, Адучи, – старик, улыбаясь, смотрит на тайшина, застывшего в оцепенении на краю озерца. – Ты, я вижу, удивлен, увидев меня здесь?
– Ты… ты…, – Максим жадно хватал ртом прохладный воздух, чувствуя, что задыхается, – Аня была права?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты – Кайчи? Ты всегда был рядом? Старик смеется.
– Нет, Адучи, я не Кайчи. И Аня не была права. Но одно несомненно –я всегда был рядом.
– Что это значит? – Максим присел, чувствуя невероятную дрожь в ногах. – Зачем вы убили девушку?
Данилыч перестал смеяться и, погрустнев, посмотрел на расходящееся во все стороны кровавое пятно на поверхности воды.
– Ее действительно жаль. Мы ждали до последнего, надеялись, что она одумается и оставит тебя в покос. Но Зеда слишком глубоко проникла в ее суть – бедная девочка уже просто не могла остановиться. Мы чудом успели обезопасить тебя от ее последнего прикосновения. Выбор был скудным: либо она тебя, либо мы – ее.
Ковров удивленно переводил взгляд с Данилыча на Арамову, не зная, верить его словам или нет.
– Так это, что же… получается… Она – зедарка?! Та самая? Внучка Кайчи?
– Да, Адучи. И чтобы у тебя не оставалось больше сомнений в моих словах, подойди к ее куртке. Там ты найдешь массу интересных вещей.
Максим только сейчас обратил внимание, что куртка Арамовой осталась лежать там, где несколько минут назад сидела ее хозяйка. Он подошел и, наклонившись, осторожно приоткрыл кончиками пальцев внутренние карманы куртки. Там лежали какие-то склянки, мотки проволоки, медицинский скальпель в пластмассовом футляре.
– Посмотри повнимательнее на ее руки, – Данилыч махнул рукой в сторону мертвой девушки.
Максим нагнулся над водой и присмотрелся к рукам Анны, скрюченным судорогой и словно сжимающим что-то даже в посмертии.
– Они блестят. Что это? Яд?
– Да. Содержимое этих склянок – медвежий жир и змеиный яд. смешанные с растительными экстрактами. Еще бы чуть-чуть, и ее последнее рукопожатие действительно стало бы для тебя последним.
Максим пнул ногой куртку, стремительно отдергивая ногу, словно рискуя отравиться от одного прикосновения к вещам молодой ведьмы. Зедарка. Вот, оказывается, кто был всегда рядом, изучая его окружение, его внутренний мир, его возможности и его философию. И место это она выбрала неслучайно. Он сам подсказал ей его вчера во время их круиза по Телецкому озеру. Камень Дюльбегеня. Девушка обставила все со вкусом, превратив ритуал в мистическую драму, а не в заурядное убийство. И он даже не мог почувствовать ее потаенную сущность, настолько искусно зедарка носила доверительный облик Ани Арамовой.