– Неважно. Ты должен бороться. Нельзя такое спускать.
Я покачал головой и отвернулся.
– Хен, какого черта? – Он схватил меня за руку.
– Я не могу больше бороться, – ответил я.
– Нельзя давать людям поступать так с собой.
– Они будут делать все, что им хочется, Сэм. Я на них повлиять не могу.
– Потому у нас и существует полиция.
– Ну, удачи тебе.
– Мы подадим заявление, – сказал Калкинсу Сэм.
Я только покачал головой.
Глава 108
В том-то и суть
– Я не понимаю тебя, – сказал тем вечером Сэм, когда мы легли. – Серьезно, иногда я просто не понимаю тебя. Вообще.
– Переживешь.
– Засунь свой сарказм знаешь, куда? Ты должен бороться, а не ездить по Бенду с оскорблением на стекле. Да что с тобой, черт побери?
– Ничего. В том-то и суть.
– Какая?
– Со мной все в полном порядке. Не я написал это у себя на стекле. Это сделал кто-то другой. И если он думает, будто его художество опозорит меня, то он ошибается. Пусть хоть весь город увидит. Мне все равно.
– Это унизительно.
– Для города. Не для меня. Это же не я написал.
– Ты спятил.
– Или мне просто теперь наплевать.
– Ты никогда не мог постоять за себя.
– Если бы моим папочкой был преуспевающий бизнесмен, то я, вероятно, вел бы себя по-другому.
– Не пори херню.
– Ладно, держи подсказку. Твои родители не просто так ходят в Первую Баптистскую церковь. Еще туда ходит Калкинс, и его парни, и все, кто имеет в этом городе вес. Свои заботятся о своих. Сэм, ты же знаешь.
– Чушь.
– Продолжай себя убеждать.
– Просто ты трус, который не хочет бороться за свои права.
– Может, у меня есть причины быть трусом.
– Например?
– Знаешь, кто еще ходит в Первую Баптистскую? Правильно. Тот самый судья, который будет решать, можно Иши остаться со мной или нет. Судья, который будет решать, можно ли моему брату жить со своей семьей, или его надо отправить в приют. Если б мы были членами Первой Баптистской, то получили бы разрешение без проблем.
– Ты иногда уж слишком циничен.
– Я говорю то, что есть.
– И я не понимаю, как это связано с твоими планами ездить по Бенду со надписью ПЕДИК на лобовом стекле.
– Сдается мне, что дело с заправкой расследовали бы малость усердней, если бы мистер Хасан оставил ту надпись у всех на виду. Но он ее стер, и привет, теперь никто не помнит, что было. Почему мы должны облегчать этим гаденышам жизнь? Наверное, я и правда на какое-то время оставлю ее на стекле. Напомню добропорядочным жителям Винегар-Бенда, что не все в этом городе такие добропорядочные, какими считают себя.
– И чего ты хочешь этим добиться? Почему не поступить по-нормальному и не подать заявление, как делают все?
– Заявление против кого?
– Хен, у тебя есть права.
– Которые мало что значат, когда зависишь от тех, кто недолюбливает тебя. Ты знаешь в этом городе еще одного белого человека, который ждет, когда судья вынесет свое частное, субъективное решение о его жизни и о том, может его младший брат жить вместе с ним или нет? Не знаешь? Об этом и речь.
Он с раздражением выдохнул и отвернулся к стене.
Глава 109
Что там наверху?
– Можно мне подняться наверх? – спросил Иши, стоя у подножья лестницы вместе с Бо.
– Конечно, – ответил я.
– А что там?
– Всякие старые вещи. Ванная. Пара спален. Сходи, посмотри.
Он окинул лестницу опасливым взглядом.
Я снял штору с верхней площадки и убрал сложенные на лестнице вещи. Второй этаж отныне открыт – таков был намек.
– Дядя Хен, точно можно? – спросил он.
– Конечно, – сказал я. – Давай, поднимайся. Если какая-нибудь комната наверху тебе приглянется, она будет твоей.
– Правда?
– Да. Там на стенах висят фотографии твоей бабушки. Ты помнишь ее?
Он пожал плечами.
– Сходи, посмотри.
– Можно, я возьму с собой Бо?
– Конечно.
Он осторожно поднялся наверх, то и дело оглядываясь на меня и прижимая к своей груди Бо.
Стоя на кухне и занимаясь ужином, я слышал его шаги по старым, поскрипывающим половицам. Бо радостно гавкала.
Когда Сэм вернулся домой, он пошел сразу на кухню.
– Что происходит? – спросил он с тревогой.
– Ничего.
– Ничего?
Я пожал плечами.
– Ты открыл ход наверх?
Я кивнул.
– Почему?
– А почему бы и нет?
– Там Иши.
– Я знаю.
Он подошел к раковине, где стоял я.
– Все хорошо?
– Все прекрасно, Сэм Рейкстро. Сегодня я все проветрю, а завтра поднимусь туда и приберусь. Если Иши захочет, чтобы его спальня была наверху, то мы ему разрешим.
– Что тебя к этому подтолкнуло?
– Время пришло. Вот и все.
– Что это значит?
– Им больше не ранить меня. Я понял это на днях. Больнее, чем есть, им мне не сделать. Самое страшное я уже пережил, и теперь все идет только на спад.
– Ты серьезно?
Я кивнул.
– Ты переворачиваешь страницу и начинаешь жить?
– Возможно, – ответил я.
– Значит, я получу своего прежнего Хена назад?
– Сэм, он уже никогда не вернется. Но где-то внутри меня есть кто-то, кто очень похож на него. Думаю, им тебе и придется удовлетвориться.
– И я удовлетворюсь, – с улыбкой пообещал он.
– Все. Теперь оставь меня одного. Мне надо готовить.
– Сперва ты должен дать мне чуть-чуть сахарку и разрешить поиграть со своей свистулькой.
– Господи, какой же ты похотливый ублюдок.
Глава 110
Есть вероятность
На ужин я запек курицу. Сэм терпеть не мог это блюдо, я же его обожал. Я положил куриную грудку и овощи – картошку с морковкой – в глубокую сковородку, залил все это водой, добавил немного приправ и на два часа поставил в духовку. Когда я вытащил мясо, оно само соскальзывало с костей, овощи приобрели божественный вкус, а за бульон было не жалко и умереть. Такую еду мама называла простой, честной пищей.
– Иши, нам надо поговорить, – сказал я, когда мы закончили есть.
Он поднял глаза на меня, на его лице появилась тревога.
Я оглянулся на Сэма. Тот ободряюще мне кивнул.
– Иши, возможно, тебе будет трудно это понять, поэтому я хочу, чтобы ты меня выслушал, – произнес я. – Я говорил с той леди из ДСЗ. С мисс Дарлин. Помнишь ее?
Он кивнул.
– Перед Днем благодарения у нас будет судебное слушание.
– Что это?
– Мы придем пообщаться с судьей, и судья скажет, можно тебе остаться у нас или нет.
Он нахмурился.
– Иши, я хочу, чтобы ты кое-что понял. Судья может не захотеть, чтобы ты жил с нами.
– Почему?
– Есть много причин.
– Но мне нравится здесь.
– Знаю. Мы тоже очень хотим, чтобы ты здесь остался, но судья может решить…
– Почему?
– Так просто не объяснишь.
– Я сделал что-то плохое? Я стану лучшéе.
– Иши, ты здесь не при чем.
– Дядя Хен, я стану лучшее. Я обещаюсь.
– Дело не в тебе, мой хороший.
– Но я не хочу уезжать.
– Иши, послушай своего дядю Хена, – произнес Сэм. – Выслушай, что он должен сказать.
– Но, дядя Сэм…
– Иши, послушай его.
Он вытер глаза и с несчастным видом повернулся ко мне.
– Иши, скорее всего ты останешься с нами, – сказал я. – Окей? Так что не паникуй. Но есть вероятность, что судья может решить, что тебе нужно жить не со мной и твоим дядей Сэмом, а с настоящей семьей. Ну, понимаешь, с мамой и папой. Вероятность совсем небольшая, но я хочу, чтобы ты знал: так может случиться. И если это случится, я хочу, чтобы ты вел себя хорошо, пошел с ними и не создавал каких-либо проблем.
Он уставился на меня, словно не мог поверить в то, что я говорю, и я ощутил, как внутри меня все скрутилось.
– Я просто пытаюсь тебя подготовить…