Я стал злиться. И что этот нафталин из себя корчит. Кто он такой? Подумаешь, академик! Быть нищим академиком позорнее проститутки.
– Вы меня, Аристарх Софронович, совсем опустили, – произнес я, не скрывая иронической усмешки. – Не такой же я инфантильный, каким вы меня представляете. У меня дорогая машина. Я купил вторую квартиру, где намерен жить с Настей. Я работаю в преуспевающей фирме. Меня очень ценит мой директор. А это о многом говорит. Это гарантия материального достатка в будущем.
Профессор посмотрел на меня так, словно я был неразумным дитятей.
– Гарантия? – с едкой иронией повторил он. – Какие же вы, молодые, самоуверенные! А если вас сровняют с землей конкуренты, и ваша фирма разорится? А если вы, извиняюсь, тяжело заболеете, вас уволят, и вашу квартиру придется продать, чтобы сделать вам дорогостоящую операцию? А если вас посадят в тюрьму по ложному доносу?.. Да вы даже не представляете себе, сколько в жизни может быть этих «если»!
– Папа! – воскликнула Настя. – Немедленно прекрати унижать Сергея! Он уже глаза от стыда поднять не может!
Старик добродушно рассмеялся.
– Ничего, критика пойдет ему на пользу… Не обижайтесь на меня, молодой человек. Возможно, на старости лет я стал брюзгой. Но во мне говорит житейская мудрость. И еще во мне говорит чувство долга за Настю. Это хрупкое и легко ранимое существо. И я пока не уверен, что вы способны обеспечить ей счастливую семейную жизнь. Но дерзайте! Она вас подождет и с лихвой отблагодарит за ваше усердие.
Я вздохнул с облегчением, когда мы с Настей уединились в ее комнате.
– Кажется, – сказал я, ослабляя галстук, который тугой петлей сжимал мою шею, – твой папочка намерен стоять насмерть. Вот уж не думал, что в наше время еще можно найти такое ископаемое! Неужели материальное положение его совсем не интересует, и он с радостью выдал бы тебя за нищего с дипломом в кармане?
– Увы, – ответила Настя с грустью и опустила руки мне на плечи. – Как-то ко мне набивался в женихи один тип из модельного бизнеса. Образование – восемь классов, зато своя вилла в Подмосковье. Так папа с ним вообще разговаривать не стал, сразу за дверь выставил… Ты очень расстроился?
– Не то слово! – ответил я. – Придется пополнить строй великих ученых.
– У-у! – протянула Настя и рукой махнула. – Тогда мне точно не дождаться венца. Пропала личная жизнь!
С этими словами она схватила меня за лацканы пиджака и, падая спиной на кровать, увлекла меня за собой.
– Ты что?! – зашипел я, отчаянно сопротивляясь неуемной страсти профессорской дочери. – Я так не могу… Вдруг, он зайдет!.. Надо дверь хотя бы…
Видел бы нас в этот момент ее папа!
Потом я торопливо, как солдат при тревоге, напяливал брюки, прыгая на одной ноге. Настя лежала с закрытыми глазами, чтобы не видеть мою не романтическую суету и торопливость.
– Давай уедем, – тихо сказала она.
– Куда?
– За границу.
– Сейчас в Европе холодно. Разве что в Египет?.. А как же твои занятия?
– Ты меня не понял, – по-прежнему не открывая глаз, сказала Настя. – Я хочу уехать за границу навсегда.
– Ага, – кивнул я, затягивая галстук. – А кто нас там ждет?
– Это уже второй вопрос. Главное, чтобы ты согласился.
Я накинул пиджак и, поправляя рукава, подошел к дивану.
– Настя, – сказал я. – Это невозможно. У меня здесь бизнес. Я делаю ремонт в нашей квартире… И вообще, я не хочу никуда уезжать! Это моя страна, моя родина, в конце концов!
Настя открыла глаза, повернулась ко мне, взяла мою руку, поднесла к губам.
– Я с родителями больше половины жизни прожила в Германии. Так где моя родина – здесь или там?
– Вот если у меня будет ребенок, то пусть он живет за границей, – сказал я твердо. – А я опоздал с великим переселением. Мне здесь жить и здесь умереть.
Я даже не догадывался, что во мне так прочно сидят патриотические чувства.
Глава вторая
Пьющий, безработный, бедный
Я встретил Настю после занятий. Мы сели в мой «аудишник», я включил обогрев салона и музыку. Мы курили и думали.
– Отец поставил вопрос ребром, – тихо сказала Настя. – Говорит: «Или ты выйдешь замуж за образованного человека, или не выйдешь вовсе».
Я любовался ее профилем, чуть освещенным золотистым светом приборной панели. Идеально ровные, кукурузного цвета волосы (натуральная блондинка!) спадали на плечи, как ниагарский водопад.