- Ладно, говори тогда «твой», - паясничает, гадина.
- Да ладно, тут рядом. Так дойду.
- Шутишь? - обомлел, округлив очи. - Говори!
Сверлящий взгляд, намереваясь проникнуть, казалось, в самую душу, отчего тотчас невольно захохотала я:
- Обратно из кармана, чуть правее и по прямой до упора, а там - налево.
- Да Вы - Сусанин, мадемуазель... что не есть, переродившийся.
Рассмеялась я, не сдержавшись:
- Езжай, давай, острослов ты мой, никем не признанный.
- Почему никем? Вами, - и снова дерзкий пляс чертей в очах, что так и норовили уязвить меня насмешками.
Закачала я головой и раздраженно закатила глаза под лоб:
- Если бы не каша в моей голове, я бы тебе ответила...
- Ну, я подожду, - коварно ухмыльнулся. Косой взгляд на меня. Движение - и завел мотор.
- Чего? - захохотала я.
- Трезвых баталий, - улыбнулся.
- Долго придется ждать.
- Я терпеливый. Или что? Мадемуазель больше не хочет меня видеть? - ржет, паскуда.
Но поддаюсь - заливаюсь ухмылкой:
- А надо?
- Ну так! - в сердцах (хотя и показательно) вскрикнул «Товарищ Майор» (еще один майор на мою... бестолковую голову). - Вы же мои тайны познали! Поди, моя очередь Ваши - выведывать!
- Наймите детектива! - откровенно уже ржу.
- Я сам Вам за детектива сойду! Главное - не стесняйтесь!
- Это ж в какие такие игры я, по-вашему, обязана буду играть с ним, что не должна стесняться?
- У-у-у! Что не есть - самые дерзкие и развеселые!
- Ладно, - хохочу уже, понимая, что не справляюсь в соревновании с ним, и все уходит куда-то не туда. - Кость, давай уже меня домой, а?
Ухмыляется. Миг - обмер автомобиль.
- Да мы-то на месте. Только как в этой темноте подъезд найти?
- Пешком дойду. Спасибо за все, - взгляд в лицо. Отвечает тем же - улыбается. Прожевала волнение и решаюсь: - Прости... если где была резка, или неправа. У меня реально сейчас в башке, - обмерла, подбирая слова, а затем лихорадочно закачала головой, - черти что. Сама я не своя.
- Я проведу? - перебивает.
Пожала плечами. Взор за окно: не помешало бы.
- Как хочешь...
Выбраться наружу. Шаги едва ли не на ощупь. Где свет фар подсобил, а чуть дальше - по памяти.
То и дело, что хихикали идиотически, обмениваясь опять нелепыми, колкими фразами.
Момент - и замерли у домофона.
Откопала ключи. Пиликнул замок.
Нырнула в щель, но мой кавалер тотчас схватил стальное полотно, не давая ему ненароком закрыться:
- Может, до квартиры доведу?
Замираю. Взор на свое это непонятное Чудо (благо, лампа хоть и трусливо дрожала, но дарила медовый свет). Глаза в глаза. Ухмыляюсь:
- Иди спать.
- А вдруг маньяки? - улыбается.
- У меня тут один маньяк, и... ему спать давно пора... как и мне, - хохочу.
- Ли-из... - отчаянно, игриво, моля.
- Что? - заржала я, не выдержав опять его щенячьих, клоунских округлившихся глазищ.
- Ну, Ли-из!
- Ну, что? - смеюсь.
- Ну, хоть чуть-чуть...
- Что "чуть-чуть"? - еще громче заливаюсь. Шаг вперед, ко мне ближе, вплотную. Не отступаю. Улыбаюсь. Молчит, коварно ухмыляется, подначивает, дразнит взором. И снова давлюсь смехом: - Иди спать!
Но враз напор - и, ухватив в свои объятия, впился поцелуем в губы. Натиск, дерзость, грубость, сладкое властвование - и поддаюсь, несмело отвечаю. Тотчас попятил меня назад - уткнулась спиною в стену. Движение, его давление - и сама не поняла, как оказались в полумраке около подвального помещения.
- Ты че удумал? - пристыжено ржу, на мгновения вырываясь из плена его запойных ласк.
- Я чуть-чуть, - и опять это странное, вызывающее. И снова тащит меня куда-то с собой, пока и вовсе ловко так не расселся на ступеньках и не взгромоздил меня себе на колени. Одумалась, осознала себя, его, все происходящее, лишь когда уже руками проник Костя мне под юбку и стал аккуратно, ненавязчиво играться с кружевами, то и дело что забираясь смело под них, то тотчас отступая, давая вновь видимость бдения приличия и обещанного «чуть-чуть». А потому ведусь, а потому не прогоняю... Но еще напор - и в этот раз не дразнит, а решительно пробирается к запретным местам.
Силой вырываюсь из его плена.
С волнением, испугом, страхом. Рычу шепотом:
- Руки сломаю, - попытка отдышаться (а сердце отчаянно колотится; перехватило дыхание; мышцы сжались в теле, позорно вымаливая капитуляцию... мою перед ним, вторя физической тягой души желанию). Еще вдох - и добить угрозу: - ...в нескольких местах.
Заржал вдруг, отступая.
- И никто тебя не спасет. И даже твоя корочка, - рычу дальше.
- А твоя? - хихикает.
- А моя, - улыбаюсь (а самой выть, ныть, реветь хочется от того, что творю, от того, что от самого заветного отказываюсь), - меня спать зовет.
Молчит.
Сверлю взглядом пронзительным: