- Смешно, - буркнула уязвлено, опустив очи.
Скривился на миг:
- Ну, так что? - отозвался. - Ко мне?
И снова глаза в глаза.
Смущенно, счастливо захохотала, качая отрицательно головой:
- Ко мне - приму душ, и на работу.
- М-м-м, - игриво протянул. - Я спинку потру...
Рассмеялась:
- Боюсь, мой батя... тебя не поймет.
Удивленно вздернул бровью:
- А он узнает?
И снова хохот:
- Сложно будет не узнать, когда мимо него пройдут двое... сразу с порога да в ванную.
Пристыженный, враз залился краской. Скривился в кислой улыбке:
- Понятно... - шумный вздох. - Так тем более, - почти сразу и продолжил, - поехали ко мне... Или боишься? - заржал, словно прозревши.
- Боюсь, - откровенно язвлю. - Очень боюсь!..
- Короче! - гаркнул. - Я понял! Наручники с тебя лучше вообще никогда не снимать! Тогда ты - покладистая и готова идти на компромиссы.
- Ладно! - перебиваю сквозь тихий смех. Силой выдираюсь из его хватки - поддается. Встаю. Шумный вздох. Бесцельно взор около: - Шутки шутками... А время идёт, - потянулась, лениво зевая. - Поехала я... Меня же еще... наш подполковник ждет, дабы во второй раз и уже более основательно отчитать... за мое безобразие...
- Ну я хоть подброшу? - торопливо поднялся за мной.
- Подбрось... Только не высоко... - хохочу.
***
- Я позвоню... - медовым шепотом на ухо.
- Ну, позвони... - заливаюсь смущенной улыбкой.
***
Курасов не орал.
Когда я зашла к нему в кабинет, тот разговаривал по телефону. Что-то сдержанное, тихое бурчал себе под нос, но как только скрипнули петли - враз перевел на меня взор. Махнул рукой, приказным жестом, пресекая любые попытки заговорить.
Еще немного, минуты молчания, вслушивания - и наконец-то:
- Погоди, Санёк, - тотчас прикрыл трубку рукой. Взгляд мне в очи (затушевавшуюся в углу). - Чего?
- Вы просили зайти... - едва различимо, взволнованным шепотом.
- Зачем? - удивленно вскинул брови, а затем и вовсе нахмурился.
- Из-за... «цирка», - виновато прячу очи.
- Какого еще цирка? - еще больше оторопел. Голос дрогнул, рождая в себе нотки раздражения.
- Скандала...
- А! - вмиг взмахнул рукой и поморщился, наливаясь душевным облегчением. Колкие секунды, шарахая мысли по туманной от проблем голове. И снова глаза в глаза: - Но ты же всё поняла?
- Да! - торопливо, лихорадочно, счастливо закивала я головой.
- Ну и иди!
***
Оставался еще Науменко...
Несмело постучать в дверь и зайти в кабинет к своим.
И вот он... высверком уничтожающий взгляд.
- У тебя только одно оправдание, - резко встал со стула и прошелся в сторону Сальникова - кинул какие-то документы тому на стол. Разворот ко мне. Руки в боки: - Ты сдохла... а потому не явилась на работу.
- Но я же здесь, - дерзко, с вызовом. Пронзая в ответ не менее колким взглядом: - Так что вариант... «слабоват».
- Усилить?! - выстрелом, циничное. Пробивая взором стекло моих глаз, тотчас взорвал сознание.
***
И даже если до меня Серега еще долго докапывался, грызя словами, едва не переходя на мат... мне уже было все равно. В голове - другие мысли.
Он орет - а я о своем думаю. О Косте...
О том, что этот человек для меня значит... и что я - значу для него...
Дурдом...
И как я отважилась на этот поход? На такую... откровенную перепалку, обличая все свои чувства. Чувства, которые... тоже уже странным образом успели во мне зародиться.
Вот дурёха!
Какая-то странная тяга, предвзятое доверие... увлечение им.
Омут - тихий, пляса бесов, омут... манящий, утягивающий в себя с головой. И не хочется сопротивляться. Не хочется обратно... Напротив - всеми силами гребешь, дабы ускорить сей процесс, ход. Где он давит - не сопротивляюсь. Где робеет - сама пру.
И вообще... Буранов и Пахомов - совсем... разные явления, вселенные.
Если Антон - все время стремился подавить меня, сдержать, сковать... уничтожить, в конце концов: не только мой бунт, но и суть заодно, то Костя - он... жаждет раскрыть меня. Играет, будоражит. Не пытается насадить свою модель поведения - а легким щекотанием пробуждает целый вулкан чувств. Приятных чувств. И хочется ими делиться, дарить... радость и смех взамен.
Не знаю... с таким человеком, наверно, вообще нереально поссориться: даже если захочешь - не даст. Переждет бурю - и подарит радость взамен. Порождая свою собственную цепочку настроения, а не ведясь... на невольную, неосознанную... глупую провокацию.
Мудрость. В нем мудрость, познать которую мне доселе так и не было дано. Познать, обучиться ей и следовать. И многих дров, наверно, я бы не наломала... следуя такому завету. Более того - не была бы в плену той трагедии, который отныне живу...