Немного пройтись вперед-назад, осмотреться - и к башне. Замереть у серпантина - шумный вздох невольно для смелости - и, переступив целую кучу мусора, что бесчеловечно свален здесь вандалами, взойти на крутую, витую... каменную тропу.
Шаги по кругу, в полумраке, целясь за трубчатые перила, - лишь только маленькие окна (с видом на двор и на залив) кое-где дают проникнуть сюда свету - замереть у строгой вертикали лестницы. Рывок - и стремительно вверх, через люк - пока и вовсе не выбрались на смотровую площадку. Штормовая и оконная решетки - безжалостно спилены на металлолом... Из всей уютной комнаты - круглая крыша над головой, металлическая стена-ограждение, борт перил по самому краю, и в центре - высотой по пояс, столб, постамент... тот самый, на котором когда-то и хранилось, билось сердце Старого Маяка...
Безжалостная, болезненная картина... разрушения, забвения... тлена уникального, завораживающего зодчества; печать, пример халатности и чудовищного... безрассудства.
Разворот - и наконец-то взор обрушиваю на своего экскурсовода.
Закачала головой:
- Ну ты даешь...
- Что? - злокозненно улыбнулся.
Ступаю шаг ближе - схватилась за лацканы его пальто. Игриво ухмыляюсь:
- Такую... красоту отыскал.
Отрываюсь. Взгляд около, наслаждаясь видом:
- Золотая роща... и, как там Бунин писал, туманно-голубой... залив.
- Океан, - внезапно поправил меня Пахомов.
Обомлела от изумления, очи в очи:
- Ты еще и... поэзией увлекаешься? Или... просто настолько отчаянный фанат маяков?
Пристыжено рассмеялся. Шаг ближе - и обнял, притянул к себе.
Шепотом, обжигает мне губы:
- Я фанат... интернета. А там чего... только нет. Вот нечаянно и наткнулся вчера, когда адрес точный искал, да о историю его читал.
- Ловко ты в себе... одним махом эффектного интеллигента, романтика убил. Искал - впечатлить хотел? - тихо смеюсь, смущенно отворачиваясь.
Еще теснее, да так, что едва ли уже не касаясь - едва не целует меня в висок:
- Покорить... - едва различимо, едва реально.
Зажмурилась, томно прикрыла веки я, сходя с ума от его тепла, всепоглощающего, дурманящего аромата... до дрожи пробирающей, волнами желание взрывающей... близости.
- А разве... до этого не удалось? - несмело, обличая саму себя...
- А мне понравилось, - уверенно, твердо произнес, отчего вмиг я открыла глаза и устремила на него взгляд. Взволновано сглотнула слюну:
- Что? - коротко, робко.
- Покорять тебя... каждый раз, как в первый раз... - жгучая, полная скрытых, бурлящих рассуждений, пауза. Решает договорить: - И испивать тебя потом до дна... удивительную... и благодарную.
Резвое, без колебаний движение - и ухватив, утопив мое лицо в своих ладонях, силой, страстью тотчас повелительно впился мне в уста. Сладка, мягка наперебой с грубостью и дерзостью ласка губами, языком - и поддаюсь, с головой ныряю опять в его омут, даря... теряя всю себя.
Напор, шаги на ощупь - и прибил меня спиной к стене.
Испуганно шепчу:
- А вдруг кто увидит?
- Свяжем... и в залив скинем, - дыхание сбитое; поцелуи отрывистые, дразня; слова - ленивой, паточной рекой, сквозь тихий смех.
- Тут холодно... и сильный ветер... - отчаянно и лживо причитаю.
- Я согрею... - крепко ухватил за плечи и резво обернул к себе спиной - едва успела выставить руки, дабы не плюхнуться, не стукнуться о металлическую перегородку-стену лицом.
Пошло, смакуя, голодно скользнул руками по телу: по животу к груди - и грубо, властно сжал ее.
- Может, не надо? - голос предательски просел.
- Поздно, - бархат затерялся в искристом смехе.
- Ну хоть... не здесь? - шепотом дрожащим.
- Поздно, Лизонька... Поздно, - и снова ирония плещется в его словах.
Вмиг скользнул рукой вниз к моим джинсам.
- Нарочно штаны одела, да? - смеется, добро так, тихо.
- Так осень же, - давлюсь невольно уже слюной. - Холодно стало...
Враз ловкая манипуляция - и расстегнул пуговицу, разошлась молния - отчего в момент сжались все мышцы в теле, волной обдавая меня постыдным желанием.
- А до этого... тепло было? - еще миг и проник нагло, смело под кружева.
- А до этого, - попытка хоть как-то разыграть свою стойкость, неподатливость, ершистость, - никто на мне... белье не рвал.
Вдруг движение его руки - и, сама того не ожидая... громко, отчаянно вскрикнула я от шального, резкого прилива пронзающего удовольствия. Ноги подкосились - но удержал. В глазах всё поплыло, застилая пеленой сладкого дурмана.