- Но раньше я рассчитаюсь с тобой, голубой братец, - кулак Блейда въехал гостю под ложечку, и тот повалился на диван.
Зашелестел свиток, и разведчик впился взглядом в ровные строки каллиграфического текста. Буквы были огромными, в дюйм величиной, и он прекрасно различал их даже в наступающих сумерках. "Я, Дасмон, великий царь Меотиды, десница Сата-Прародителя, повелеваю..." Похоже, все в порядке... в конце документа - оттиск печати величиной с блюдце... Харамме не к чему будет придраться!
Он сложил жесткий пергамент и сунул его под тунику. Потом завернул бесчувственного Зирипода в плащ, связал щиколотки, обмотал тело веревкой и засунул в рот кляп.
- Эй, птичка, выходи!
- Уже все?
Занавеска отлетела в сторону, и Гралия, с горящими от любопытства глазами, появилась в комнате. Увидев спеленутый тюк на диване, она потянулась было к мечу, но Блейд замахал рукой.
- Не надо, девочка, обойдемся без крови!
- Кто это?
Он многозначительно поднял глаза к потолку.
- Сам царь? - она отступила в замешательстве.
- Нет, нет... такие важные персоны не разгуливают по ночам. Всего лишь сиятельный Зирипод.
- Старый зануда! - она сморщила прелестный носик, и Блейд понял, что первый министр не пользовался у амазонок особой популярностью. - Что ты собираешься с ним делать?
- Уложу отдохнуть.
Взвалив упитанного сановника на плечо, Блейд затащил его в нишу и опустил в мраморную ванну. Зирипод уже пришел в себя; его черные зрачки с недоумением уставились на разведчика. Тот постоял с минуту над своим беспомощным пленником, размышляя, не пустить ли воду; через пять минут министр отбудет к Сату-Прародителю, и - никакой крови...
Нет! Покачав головой, Блейд подхватил мешки. Он поклялся, что никого не убьет в этой стране, и сдержит обещание! Пусть с Зириподом разбираются те, кто через месяц или два возвратятся из Райны.
Он надел на плечи мешок с провизией, пристроил сверху тюк с оружием и кивнул Гралии:
- Пошли, малышка.
Девушка подхватила остальные вещи. Стараясь не шуметь, они вылезли в окно и скрылись во тьме под деревьями парка. На небе зажглись первые звезды, и под густыми кронами сгустился мрак. Блейд, однако, хорошо знал дорогу, и вскоре беглецы шагали по темной и пустынной аллее, превратившейся затем в тропу - ту самую, которая вела к мастерской Лартака. В молчании они поднялись футов на двести над Голубым Дворцом, когда слабое зарево на востоке возвестило о появлении месяца. Через несколько минут серебристые лучи озарили узкую крутую дорогу, и Блейд решил не зажигать факелов. Света хватало, они прошли уже полпути, и в запасе у них оставалось около получаса. Может, и больше, подумал разведчик; все зависело от терпения великого царя.
Вскоре перед ними возник темный проем входа. Высекая огонь, Блейд бросил взгляд на громаду дворца внизу - там было все спокойно. Он протянул девушке факел.
- Я пойду вперед, ты - за мной. Знаешь, где мы?
- Да, - голос ее был спокоен, дыхание не сбилось во время подъема. Это древние пещеры над самой статуей Сата. Девушки говорили, что старый Лартак чародействует тут по ночам. Мы идем к нему?
- Нет, девочка, хотя его чародейство нам поможет.
- Но ты же говорил про магию Альбиона?
- Мы их объединили... магию Альбиона и чародейство Лартака. Скоро ты увидишь, что получилось.
Они шли по коридору. Внезапно Гралия мягко рассмеялась, и Блейд с недоумением обернулся.
- Помнишь, как ты увел меня первый раз? Тоже к Лартаку... Что мы тогда делали у него? Били мышей или растирали старику больную спину?
- Мы, - заявил Блейд, - провели опыт, о котором он мечтал всю жизнь. Ему хотелось убедиться, что женщины Меотиды еще остались женщинами. - Тон разведчика был серьезным, но глаза весело блеснули.
- Ну и как? - Гралия подтолкнула его вперед. - Мы его не разочаровали?
- Нет, дорогая... Конечно, я не вдавался в подробности, но то, что меня не вздернули на другой день, уже говорило о многом.
- Что за нелепые мысли!
- Почему же? Если б ты осталась недовольной и пожаловалась на меня...
- В любом случае я не стала бы жаловаться на тебя. Подстерегла бы в лесу и пристрелила из лука.
- Спасибо, моя хорошая...
Они вошли в большой зал, открытый прямо в звездное небо. Отблески факелов заплясали по распростертым крыльям, по обтянутому пленкой фюзеляжу. Блейд заметил, что канаты уже прицеплены к нему.
- Что это? - Гралия с любопытством уставилась на необычную машину.
- Это магическое устройство, которое перенесет нас в Райну, - Блейд не хотел объяснять ей, как именно перенесет; девушка могла испугаться. Он закрепил факелы на стене, забросил мешки с оружием и пищей в грузовой отсек и положил руку на спинку второго кресла. - Садись сюда. Мне надо немного поколдовать, а потом мы отправимся в путь,
Молодая амазонка не спорила; у нее было редкое для женщины качество безоглядное и беспредельное доверие. Блейд велел ей надеть сапожки и закутаться в плащ, потом быстро переоделся сам; наверху могло быть холодно. Он разыскал пару больших бурдюков с водой, сухари и сушеные фрукты и тоже погрузил в машину. Потом отправился в дальний конец пещеры, к большому барабану, на который наматывались тросы пусковой катапульты.
Навалившись на рукоятку, разведчик начал вращать барабан, наблюдая, как над кабиной постепенно опускается веревка со стременем. Канат ложился ровными петлями, бронзовые шестерни лебедки чуть поскрипывали, заглушая отдаленный рокот прибоя. Гралия подала голос:
- Что там скрипит, Блейд? Твое волшебство? - видно, она чувствовала себя неуверенно.
- Да, дорогая. Моя магия собирается с силами.
- Ах, перестань! Я верю в магию не больше, чем ты. Не представляю, как мы выберемся отсюда. О!
Металлический треугольник звонко ударил по фюзеляжу Блейд закрепил рукоять лебедки, вытащил факелы из настенных колец и швырнул их вниз. Теперь в пещере не останется никаких следов, даже запаха их тел... Ветер унесет его - как и птицу из дерева и ткани, которой они доверяли свои жизни
Придерживаясь рукой за туго натянутый канат, он склонился над пропастью, разглядывая кровли и башенки Голубого Дворца и Пактадиона, меж которыми темнел парк. Месяц поднялся над морем уже на полтора локтя, но внизу царила полная тишина, ни звука, ни шороха, ни вспышек света. Он ждал, как завороженный, представляя то изнывающего от нетерпения монарха, то Зирипода, ворочавшегося на холодном кам не ванны, то старого Лартака. Только этот последний знал, чего ждать, наверняка он стоит сейчас у окошка своей башни, вперив взгляд в темное небо над склоном горы туда, где скоро бесшумной тенью скользнет огромная птица. Вряд ли старик что-нибудь увидит. Хотя, как знать...