— Жди здесь и будь хорошей девочкой, пока я не вернусь, — сказал я ей, отходя от кровати и снова поднимаясь по лестнице.
Честно говоря, я никогда не пойму, почему она не напала на меня. В той комнате было так много вещей, которыми можно было убить или искалечить меня, но Темпест никогда не казался очень умной. Если бы она была такой, ее бы не было так легко поймать. Не говоря уже о том, что на ее месте я бы, возможно, ударил своего похитителя несколько раз всем, что попалось бы мне под руку.
Бодро насвистывая, я вернулся в свой кабинет, подошел к столу и стал рыться в нем в поисках ключей от наручников Оуэна, затем подошел к книжному шкафу и отодвинул его в сторону. На этот раз я не стал использовать фонарик, а вместо этого решил вытащить клетку на середину кабинета.
— Слушай меня внимательно, — сказал я ему, держа ключи на уровне его глаз. — Я выпущу тебя из клетки, но только если ты поможешь мне с ней. У меня есть кое-что, что ты должен сделать. Не пытайся сразиться со мной — ты стал слишком слаб, не ел несколько дней, и я могу свернуть тебе шею. А теперь, если ты согласен на мое условие помочь мне разобраться с Темпест, я выпущу тебя отсюда и накормлю. Затем мы спустимся вниз и продолжим нашу работу как братья.
Оуэн взглянул на меня. Я мог сказать, что он хотел отказаться, но он знал, что у него нет выбора. Если бы он не согласился, я затолкал бы его обратно в нишу и позволил ему там умереть.
Наконец, с ворчанием и кивком согласия судьба Темпест была решена.
Глава 8
Темпест
Закрыв лицо руками, я обнаружила, что в моей голове снова и снова всплывают мои мысли, впервые возникшие в этой адской дыре. Боже милостивый, неужели мне никто не поможет?
Я бегло окинула взглядом комнату. Здесь должно быть что-то, что угодно, что поможет мне выбраться отсюда. Я чувствовала себя так, словно оказалась в логове волка, и хотя Джекстон был единственным монстром, который мог причинить мне боль, я всегда чувствовала себя в его присутствии невероятно слабой. Я чувствовала, что все, что я попытаюсь сделать, чтобы спастись, пойдет наперекосяк, и он убьет меня медленно и мучительно.
Именно в этот момент я приняла решение. Если он собирается убить меня, он получит охренительную битву.
Больше не заботясь о том, наблюдает ли он за мной, я быстро подошла к двери, которую каким-то образом сумела снять с долбанных петель, и вытащила один из гвоздей, который торчал в дверной коробке. Мои губы дрожали от страха, когда я вернулась к кровати и стянула с нее простыню. Как обычно, пребывание в Комнате Одиночества означало, что с вас снимали всю одежду, поэтому я обернула простыней нижнюю часть своего тела, сделав себе импровизированную длинную юбку. Не то чтобы во мне осталась хоть капля скромности, но я знала его почерк — прежде, чем убить меня, он будет пытаться навязать мне себя, и тогда я нападу на него. Именно тогда я снова и снова вгоню в него этот тупой гвоздь, надеясь, что он выведет его из строя настолько, что я смогу выбраться.
Снова сев на кровать, я засунула гвоздь под левую ногу и закрыла глаза. Я не знала, куда он ушел и сколько времени ему потребуется, чтобы вернуться, но я знала, что мне понадобятся силы, чтобы отбиться от него.
Не знаю, как долго я спала, но когда я снова открыла глаза, я лежала на спине, чувствуя давление, которое кто-то оказывал на меня, ритмично в меня толкаясь. Я чувствовала тяжесть человека сверху и отдаленно слышала мягкие стоны его удовольствия.
Я немедленно попыталась оттолкнуть его, но обнаружила свои руки связанными над головой. Меня снова обездвижили, и я не могла отбиться от своего нападавшего, что также означало, что я лишилась своего единственного оружия.
— Слезь с меня! — удалось мне закричать. — Джекс! Слезть!
— Но в тебе не я, — ответил он с усмешкой.
Что? Но я думала...
Заставив свои глаза сфокусироваться, я обнаружила, что смотрю в потное лицо Оуэна.
— Какого хрена ты делаешь? — закричала я, пытаясь оттолкнуть его ногами.
Оуэн лег на меня всем своим весом, продолжая толкаться в меня.
— Сохраняю тебе жизнь, — прошептал он мне на ухо.
Как только я поняла, что происходит, все было кончено. Оуэн был грубо оторван от меня, и я услышала тошнотворный треск.
— Не люблю секреты, — пожал плечами Джекстон, когда безжизненное тело Оуэна упало на пол к его ногам.
— Зачем ты это сделал? — лихорадочно спросила я. Мои руки были так надежно связаны над головой, что я не знала, каким образом я смогу ослабить веревки. Единственный человек, который мог освободить меня, был он, и он не собирался этого сделать.